Светлана Багрянцева - Кир

Папе дали всего два года. Повезло. Из тюрьмы он написал ей письмо, что за ней следят. Изменит или разведётся – пощады не будет. Когда отец освободился, мама встретила его с сыном на руках. Ждала. Каким-то образом полюбила. Отец решил отойти от криминала. Создал бизнес. Постепенно расширился. Старые связи здорово помогли в этом.

Папа решительный, резкий, как пуля. Я такой же, поэтому мы часто цапаемся друг с другом. Брат не понимает, как можно не прислушиваться к мнению родителей. Я не понимаю, как можно соглашаться постоянно. Это моя жизнь. Делаю то, что считаю нужным. И вообще, отстаньте от меня все.

В наушниках гремит музыка и вдруг прерываться мелодией, которая поставлена у меня на вызов. Нажимаю кнопку наушника.

– Привет, сынок, – раздаётся голос мамы.

– Привет. Как у вас дела? – отвечаю я, не останавливая бег.

– Это я у тебя хотела спросить. У нас всё хорошо, а вот ты как? Давно не был. Может, на обед сегодня приедешь? Будет Артём с семьёй и Адельберги.

Встречаться со Святом? Нет уж, увольте. Это он виноват, что Коля перевёлся на заочный. Мог же язык за зубами придержать.

– Прости, мам, сегодня воскресенье и, тем не менее, я занят. Заеду на ужин.

– Жаль, что тебя не будет, но я жду на ужин тогда. До встречи.

– До встречи, мам.

Отклоняю вызов, разворачиваюсь и бегу к дому. В том состоянии, в котором я сейчас, мне со Святом лучше не встречаться. Я же ему нос сломаю к хренам и буду считать, что прав. Его длинный язык создал цепочку событий, которая привела вот к таким последствиям. Коля от меня ушёл. С себя я тоже ответственность не снимаю. Признаю, много где накосячил. Спирать на то, что я вот такой весь в папу – глупо. Умом я это понимаю, но не сердцем.

Наконец-то захожу в квартиру. На улице мороз, а майка под курткой – хоть выжимай. Нужно бегать чаще. Ходить в фитнес-клуб. Зря я, что ли, абонемент покупал. А ещё не мешало бы поговорить с отцом.

***

В родных пенатах встречает охрана. Она же открывает ворота. Мне нет смысла ставить машину в огромном семейном гараже, поэтому я паркуюсь на расчищенной площадке, рядом с машинами охраны. На ночь оставаться не буду. Не вижу никакого смысла.

Мама ждала. Она выбегает на крыльцо. Лезет обниматься. Целует в щёки. Ей крупно повезло. Папа однолюб и если когда-то изменил ей, то из семьи уходить не собирался. У некоторых друзей отцы завели себе молоденьких жён. Смог бы я вот так со временем уйти от человека, которого когда-то любил и прожил вместе много лет? Ответ однозначный – «нет». Партнёр тебя бросил и ушёл к другому – вот тогда ты не обязан хранить верность.

– Мам, как я рад тебя видеть. Отец дома? – говорю ласково.

– Где ж ему быть в вечер воскресенья. По телевизору чемпионат мира по биатлону показывают. Отец чуть не с головой в экран нырнул, – хохотнула мама на собственную шутку.

Батя любит некоторые виды спорта. Для всех членов семьи телевизор – табу, если он смотрит биатлон. К счастью, их в доме всегда было несколько. Мы с братом смотрели мультики в игровой комнате.

Идём с мамой в дом. Из гостиной на первом этаже слышится крик отца:

– Золото! Золото наше! Красавцы!

Захожу и здороваюсь с папой за руку. Тот смотрит на меня строго, а потом неожиданно спрашивает:

– Бухать бросил?

– Откуда ты знаешь? – удивляюсь я.

Плюхаюсь на чёрный кожаный диван рядом с ним. Папа кладёт свою тяжёлую лапищу на мои плечи.

– Сорока на хвосте принесла. Таки что могло произойти, что ты ушёл в штопор? – ухмыляется отец.

– Попались с Колькой на скрытую камеру в офисе его маман. Не, ты не подумай, там только поцелуй, но эта тварь услала куда-то услать сына. Потом Коля написал, что мы расстаёмся. На звонки и смс не отвечает. Па, ты можешь дать задание службе безопасности, чтобы Соколова нашли?

– Могу, но не буду, потому что это переходит все границы, Кир, – грозно говорит отец.

– Хорош, бать, снова ты за своё. Какие границы? Я хочу его вернуть, – заявляю я на полном серьёзе.

– А у тебя хотелка не отвалится, а?! – Почти орёт отец. – Ты знаешь, Кир, что я могу быть крайне жёстким. Тем не менее я ни разу не бил вас с Артёмом. Всегда выписывал словесных люлей. Но сейчас я могу врезать тебе как мужик мужику.

– За что?! – я уже начинаю кричать.

– Когда ты вывалил на нас с мамой всю срань о своей бисексуальности, я смирился. Не сразу, но принял, что мой сын вот такой. Я тебя люблю, Кирилл. Люблю таким, какой ты есть. Но искать твоих сбежавших шлюх я не намерен. Наша семья известна в городе и за её пределами. Известна в таком кругу, где тебе только за одно слово, что ты би, порвали бы жопу на британский флаг. Там таких не любят. Я стараюсь скрыть, что у меня сын вот такой. Святу мозги прочистил и он заткнулся. Ему самому сейчас не стоит себе вредить. Поэтому скажу один раз «нет».