Виктория Вольская - В отражении глаз цвета неба

Или не мое?

Я ушел от греха подальше. Хотел придушить ее прямо там, на постели, в которой она раньше так страстно и фальшиво отдавалась мне. Я ожидал, что, увидев дочь, она, по крайней мере, всплакнет и начнет просить прощения. Но нет, ни один мускул на лице не дрогнул. Херовая мать. Не нужна моей Машеньке такая мать, раньше без нее жили и дальше проживем. Я достал сотовый и позвонил няне.

– Добрый день, Елизавета Дмитриевна. Как Машенька?

– Добрый, Евгений Борисович. С Машей все хорошо. Отдыхаем, как вы и велели. Море, песок и уйма впечатлений.

– Это хорошо. Я могу ее увидеть?

– Евгений Борисович, время же дневного сна, – по голосу няни было понятно, что она улыбается, ей не часто приходилось видеть подобную опеку ребенка со стороны отца. Он в дочери души не чаял. И за это она его очень уважала. Другой бы уже через полгода нашел новую пассию, привел в дом и упек дочь в какой–нибудь пансион. Но Евгений никогда не приводил женщин в дом, бывало не ночевал дома, мужчина же, потребности организма никуда не деть. Но дочь уважал и боготворил.

– Как она себя ведет?

– Прекрасно. Вы же знаете, она очень послушный и спокойный ребенок. А как она обожает плескаться в бассейне, – воодушевленно начала тараторить няня.

– В бассейне? – опасаясь, переспросил я.

– Ну для нее – бассейн, а для нас с вами это большая ванночка. Не переживайте, я ни на секунду не спускаю с нее глаз.

– Вы мне сегодня еще ее фотографии не присылали.

– Ой, простите. Сейчас исправлюсь.

Через пару секунд на его телефоне начали появляться новые фотографии дочери, вот она проснулась, смешная и забавная идет в ванну вместе со своим мишкой, вот она завтракает и хмурится от того, что заставляют кушать ненавистную кашу. Вот она на пляже. И вот последняя – она мирно спит в своей кроватке. Я так соскучился по ней. Но все же хорошо, что отправил ее с няней в Сочи отдохнуть. Хотел за границу, но Елизавета Дмитриевна не знает иностранных языков, а без нее моя малышка никуда бы не поехала. Они вместе с рождения. Елизавета Дмитриевна очень опытная няня с многолетним стажем работы с детьми. Раньше была воспитателем в садике, а потом начала частную практику. Женщина пережила большое горе в жизни, погиб муж, а через полгода после этого умерла при родах дочь вместе с внуком. У нее никого кроме меня и Машеньки нет. Она уже для нас полноценный член семьи. Впрочем, как и мы для нее.

Через две недели они должны вернуться. И в этот момент Ирины в этом доме не должно быть.

– Приятного аппетита, Евгений Борисович.

– Спасибо, Ольга, – ответил я, ожидая, что прислуга как обычно быстро скроется с моих глаз. Но она продолжает стоять напротив. Я посмотрел на нее, кивнул, разрешая ей сказать.

– А Ирина Романовна не будет ужинать?

– Ужинать? – я и забыл, что моя милая женушка в этом доме. С удовольствием оставил бы ее голодной. Может, поголодав пару дней, она станет сговорчивее и перестанет нести чушь. – Отнеси ей ужин в спальню. Не хочу сидеть с ней за одним столом.

– Что ей отнести, будут ли какие–то особые пожелания? – уточняет она.

– Будут, – что я думал на счет голодовки? Голодовка ведь может быть и добровольной. Ира сама откажется от еды, я это точно знаю. – Отнеси–ка ей… стейк средней прожарки, без овощей. И попить что–нибудь. Она любит какао?

– Нет. Она любит зеленый чай с мятой, – спокойно отвечает она.

– Значит, отнеси ей какао.

– Но, Евгений Борисович… – она тушуется, но все же решается продолжить, – может к мясу хотя бы помидор положить. Одно мясо… Она же вегетарианка, – напоминает мне Ольга, как будто я об этом забыл. Я все прекрасно помню. Помню, как она отказывалась сидеть со мной за одним столом, если я ел мясо: «Меня тошнит от одного его вида. Меня рвет от его запаха».

– Вот именно. Вегетарианка хренова. Сколько она мне крови попортила с этими авокадо, сельдереем, морковкой и еще всякой хренью зеленой. Пришла ее очередь мучиться. И еще, Ольга, проследи, чтобы она это съела.

– Хорошо, – она покорно уходит.

Я Ольгу знаю, не посмеет ослушаться. И мою женушку ждет незабываемый ужин.

Я лежала на кровати, свернувшись калачиком. Безумно хотелось кушать. Хотя бы попить воды. ОН точно решил меня убить. Может он уже понял, что я не его жена и таким образом решил от меня избавиться. В дверь постучали.

– Кто там? – спросила я. Только бы не он. Хотя если бы это был Евгений, вряд ли бы он стучал в дверь.