Valentain - Тайна моего Второго Я

Вам когда-нибудь приходилось жить с чужим именем? Думаю, да. Но вот с чужой душой, уверен, нет. Душа вселяется в младенца при рождении, но тут преграда, ребёнок мертвый. Она начинает поиски другого тела, и находит его – мое тело.

С детства я ощущал себя немного не таким ребёнком, как остальные мои сверстники. У меня начали проявляться отличия от моей многодетной семьи – у меня у одного другой цвет глаз, серо-зелёные, в то время как у всей семьи карие. Я был очень спокойным ребёнком, не капризничал, ночами спал тихо. И с определенного момента, в жизни стала происходить череда несчастных случаев – за десять лет два перелома, две операции, три глубокие раны. Было такое чувство, что жизнь меня к чему-то готовит, испытывает меня на прочность. Я хорошо учился в школе, был способным мальчиком. Но я чего-то хотел большего. Чего? Я не мог этого понять. Внутри меня душе было не спокойно. Она хотела изменить меня так, как ей было суждено первоначально строить жизнь другого человека. Я очень часто разговариваю сам с собой, но только все беседы происходят в голове. В 14 лет у меня возникло второе Я – я, жизнь которого неизвестна навечно, и Я – жизнь которого скоро закончится.

Моя же успеваемость в классе меня же порой и наказывала. При обращении ко мне парней одноклассников не просто о помощи, а сделать за них «домашку» или какую-нибудь работу, они получали отказ. Вследствие чего, я очень часто дрался за углом школы – всегда до первой крови. У меня были разбиты губы, нос, много ссадин на моем юном теле не успевали заживать от постоянных конфликтов. Я всячески скрывал это от своих родителей. Конечно же, я тоже давал сдачи, но устоять против двух, трех, четырех парней было трудно. Но самое не приятное было то, что на всё это приходили смотреть девчонки, среди которых, была Она. Та, в которую я был влюблён.

В этом же возрасте я начал интересоваться девочками, точнее женщинами с обложек мужского журнала PENTHOUSE, который я случайно нашел в спальне родителей. Я восхищался красотой их тела, изгибами, выпуклостями, их дерзостью и скромностью. При просмотре фотографий с обнажёнными девушками, я стал испытывать первое возбуждение, которое сперва меня пугало, но и затягивало всё сильнее и сильнее. Придя поздно вечером домой, я лёг в кровать, стал представлять голых девушек и очень сильно возбудился. Я не знал, как мастурбировать, и поэтому стал тереться эрегированным членом о матрас. Мне было очень приятно и страшно одновременно от пребывающей неизвестности. Я хочу остановиться, но инстинкт берет свое. Я не знаю, чего мне ожидать, то ли член сейчас лопнет, то ли я описаюсь. Пару секунд и я чувствую, как внутренняя сила выталкивает что-то из меня прямо на простынь. Я долго не могу прийти в себя, я не решаюсь тронуть то, что вытекло из члена, который в свою очередь обмяк. Пальцем касаюсь жидкости – что это? – липкое, немного тягучее; я беру пальцами, неизвестную мне, субстанцию, и иду на кухню, включаю свет, подхожу к раковине и смотрю на то, что у меня в руке. Молочного цвета жидкость, не уже ли это сперма? Я потираю её между пальцами, и меня распирает внутреннее любопытство – попробуй себя на вкус – и я пробую. Сладкий, не привычный вкус, но приятный… Чушь! Я смываю "себя" с руки, и быстренько возвращаюсь в кровать, блин, боком коснулся мокрого места на постельном белье. С тех пор я почти каждый день стал мастурбировать, представляя, как меня ублажает красивая девушка. Спустя несколько месяцев, в середине лета, внутри меня происходили изменения, к которым я был не готов, меня стали привлекать внимания молодые красивые мальчишки. Я очень этого стыдился, никому не говорил о своих странностях, да и не кому было. Мои сверстники во всю начинали дружить, гулять с девочками, даже братья поздно приходили вечерами потому, что проводили время в компании девочек. Я хотел, очень хотел, дружить с одной девочкой из параллельного класса, но безумно стеснялся к ней подойти и сказать об этом. Общение с девочками, конечно же, было, но оно происходило только в школе, и то, на уровне субординации одноклассников.

Мне было трудно найти общие интересы с братьями, я постоянно с ними дрался, рвали друг другу одежду, унижал их. Я не хотел этого, но внутри меня что-то подталкивало к этим плохим поступкам. Так я начал понемногу отделяться от своей семьи. Семья, которой я всегда был чем-то обязан. Мои родители родом из рабочего класса, отец работал трактористом в местном колхозе, и поэтому очень часто возвращался домой в пьяном виде. Мать – воспитатель в детском доме, постоянно с ним ругалась, дома стояли крики, которые были слышны даже на улице. Мне было очень стыдно за своих родителей. Постоянные отцовские пьянства и измены докатили до того, что в один из вечеров, придя под сильным действием алкоголя, начал нас, своих сыновей, учить, как жить, употребляя нецензурную речь и используя рукоприкладство. Мать потребовала от него развода, и что она уедет с нами к своей маме, моей бабушке. Мне было неприятно все это слышать. Мне все это безумно надоело, и я попросил родителей, чтобы они не разводились.