Алиса Нокс - Бойфренд из спецслужб

Но прежде чем уйти, накрыл Матвея одеялом.

На кухне он столкнулся с Федей, который занял место у плиты и слишком нарочито гремел посудой, явно испытывая то ли чувство вины, то ли стыд за прошедшую ночь. Глеб не думал ничего плохого, правда, его порядком пугало то, в какую зависимость попал Федя от этого… Андрея. Копая для Громова, Глеб запомнил и несколько красноречивых деталей, которые выдавали в самом Андрее человека другого мира, шикарного и яркого, богатого и амбициозного. Такие часто делали людям больно, а потом уходили, не оглядываясь, как крутые парни, спровоцировавшие взрывы.

– Федь, – вздохнул он. – Я не собираюсь тебя воспитывать, хорошо? Об одном хотел попросить, чтобы ты был осторожен.

Федя так быстро оглянулся, что Глеб и сам вздрогнул от неожиданности.

– Ты что-то знаешь об Андрее?

Что он мог знать?

Все, что удалось выяснить, Глеб рассказал Феде. Утаивать компрометирующие сведения о человеке, с которым его брат жил под одной крышей, не имело никакого смысла. Глеб отметил, что, впрочем, вряд ли конкретно сейчас Федя думал о логике происходившего, вспоминая, что слышал ночью из его спальни. Логике в любви не место, поэтому Глеб всегда ее так боялся, словно монстра какого-то, разновидность зомби, что незаметно съедала мозги.

– Нет, успокойся. Все с твоим Громовым нормально, – уточнил он, чтобы брата успокоить.

– Что тогда? Будешь предупреждать, что он разобьет мне сердце? Тебе Матвей что-то сказал? Они встречались?

– Что? – в шоке уставился на него Глеб. – Нет, точно нет, Матвей бы сказал…

Или не сказал бы.

Черт возьми, Глеб слишком мало о нем узнал, о нем настоящем, и уж точно не владел достаточной информацией, чтобы делать такие выводы. Правильнее было бы сказать иначе, Глеб надеялся услышать от Матвея признание, окажись они в одной квартире с его бывшим парнем, который ныне окучивал его сводного брата. Но что по этому поводу думал сам Матвей, Глеб понятия не имел. И как-то так получилось, что в голову ему полезли эти дурацкие мысли о бывших, о людях, с которыми Матвей обнимался, целовался и занимался любовью. Сколько их вообще было… десятков? Он не воспроизводил впечатления неопытного парня, а уж если взять во внимание его внешность и статус, желающих, должно быть, хватало.

– Хотя, если задуматься, у вас похожий типаж, – признался Глеб, забредя в дебри неожиданной ревности.

– Похожий типаж? – сощурился Федя. – Ты хочешь сказать, что нашел себе парня, напоминающего меня?

Накрыв лицо рукой, Глеб простонал:

– Боже, нет. Зачем я вообще об этом заговорил…

Спас их Матвей, он выбрался на кухню, собранный, но все равно трогательно-сонный.

Глеб уставился в тарелку, чтобы не стать предметом анализа собственного брата. Что он там сказал про парня минутой ранее? Глеб в таком разрезе о Матвее не думал. Парень… Они встречались? Разве люди вообще могут начать встречаться на пятый день знакомства? Он позвал Матвея собираться и одеваться в коридор, надеясь, что свежий воздух поможет ему перестать чувствовать себя так странно. Эмоции, чувства, с ума сойти можно…

В этой квартирке было слишком много людей, к которым Глеб не мог относиться равнодушно.

Целый брат. И Матвей. Он сбежал, не забыв, конечно, поблагодарить Федю и пообещать ему не пропадать.

День был солнечным, они оба щурились, привыкая к ярким оттенкам.

Матвей тоже держался нейтрально, пока они ждали такси в двух кварталах от дома Феди.

Рассматривая его, Глеб понимал, что душа у него не на месте. Непонятно, когда он успел ощутить потребность в его улыбках или касаниях, стать зависимым от хорошего настроения Матвея и его благосклонности, но проблема показалась, что называется, в полный рост. Вздор! Кашлянув, Глеб импульсивно потянулся, поправил Матвею воротник пальто, который находился в идеальном положении, лишь бы привлечь его внимание.

– Хорошо спал? – поинтересовался он.

– Хорошо, – кивнул Матвей.

И снова между ними воцарилась тишина.

Кажется, Глеб перегнул палку с дистанцией с утра.

Возможно, у Матвея были совсем другие планы на их совместное пробуждение, а он позорно убежал на кухню, а потом держался как-то отстраненно. У него в голове столько всего смешалось. Брат и его неожиданная близость с Громовым (Глеб понятия не имел, какую роль на него, как на старшего брата, возлагала эта ситуация, может он зря себя накручивал?). Громов этот, с которым мило беседовал Матвей и выглядевший, как супермодель и миллионер в одном флаконе. Ну, и сам Матвей, конечно же, вынудивший Глеба играть незнакомую дебютную роль горячо влюбленного человека.