Рашит Халилуллин - Я вас всех убью. Часть первая

– Почему был? – Спросил мужчина.

– Через год мне его напарница написала. Погиб он. Тяжело ранили в перестрелке, умер в больнице. А он меня спас. Без всяких преувеличений. Я когда спустя два года ездила в Америку снова, сходила на его могилку с напарницей, положила букет ему и помянула по-нашему. – Василя с силой провела ладонями по лицу, прогоняя тяжелые воспоминания. – В общем в субботу приперся этот араб с друзьями. Я сначала на лентах для публики отработала, а потом, персонально для него, танец живота станцевала. Сидел этот жирдяй в своем дишдаше и с куфией на голове, со стаей товарищей и во все глаза пялился. А я решила что хватит, пора валить из этого клоповника, больше ноги моей здесь не будет.

В гримерке переоделась и мне хозяин, так гаденько улыбаясь, сунул конверт пухленький и говорит, что этот мистер, ибн-как-его-там-чей-то сын, настоятельно приглашает меня за стол, а потом проехать к нему в особняк – день рождения у него, нужно уважить важного гостя. Только я ему ответила – это его гость и пусть он его и уважает, а я поехала домой. Он как-то подозрительно быстро согласился, позвал своего начальника охраны, здорового такого ниггу, – девушка усмехнулась, – вот не поверите, как две капли воды на вашего практиканта похож, словно они близнецы и рождены от одной какой-то матери, и велел ему меня домой отвезти. Я и согласилась. Дура..

– Это почему же?

– Как только вышли, он меня ухватил и поволок к машине. Ну я уперлась – а он мне начал руки выкручивать и приговаривать, что все равно я в особняк поеду. Раз хозяин сказал – то значит нужно.. Тот еще дебил..

– И что дальше?

– А дальше вы даже не представляете, что может сделать отвертка в руках смелой и решительной девушки. Хорошая такая, недлинная и ни короткая, крестовая, с обрезиненной ручкой. Не знаю почему, но мне с детства нравится всякий инструмент. Моим самым любимым занятием было ходить с папой в хозяйственный магазин. А там.. – Мечтательно улыбнулась Василя. – Всякие молотки, кувалды, пилы, отвертки, гвозди – всего и не перечислишь. Я даже как-то у папы нож себе в подарок выпросила. На день рождения. Маму чуть инфаркт не хватил. А папа смеялся до слез. Так вот, может я и была слишком самонадеянна – ну что с меня малолетки тогда было взять – вот только получилось у меня отвертку из сумочки достать и засадить ему в руку по самую рукоятку. Эх, хорошо зашла. Он заверещал как резаный, большие дядьки почти всегда боли бояться, а тут ещё и девчонка его обидела. В общем успела я его еще два раза пырнуть. А дальше все в лучших традициях Голливуда. Кавалерия из-за холмов. – И девушка пропела. – «.. Вдруг – патруль, облава, заштормило море, до свиданья, пава, я вернуся вскоре..». Появилась полиция и как в кино – бросить оружие, руки держать на виду, лечь на землю. Этот нигга сдуру за пушку схватился – его и нашинковали свинцом. Я-то сразу на землю брякнулась и лежала, пока меня полисы не подняли. Потом всех, кто в клубе был, тоже на пол лицом вниз положили, права зачитали и арестовали. Посадили всех по машинам и отвезли в участок. Всё как в кино показывают. И там этот парень, полицейский, подошел ко мне и все рассказал.

– И что же он вам рассказал? – Спросил врач.

– Они меня продали. – Чувствуя, как её лицо превращается в маску, ответила Василя.

– Кто продал? – Не понял мужчина. – Кому?

– Этот хозяин клуба и начальник его охраны, эти гребанные ниггеры. Они меня продали этому арабу. За двадцать тысяч долларов. И начальник охраны должен был меня отвезти в особняк за город. – Василя криво улыбнулась. – Они как рассудили – я не американка, родственников, друзей близких у меня здесь нет, никто меня не хватится и искать не будет. По крайней мере сразу. Подумают, что решила остаться и сама сбежала. Вот так. Это мне полис все рассказал и запись дал послушать, как хозяин с этим арабом все подробненько обсуждали, все мои стати и выпуклости. Как хозяин напирал на то, что я ему типа должна, долг отрабатываю и вообще чуть ли не с его хером во рту сплю и под столом у него живу, регулярно обслуживая – короче, полная его собственность. Но такому важному господину он может меня уступить – всего за двадцать кусков. Араб высокомерно и согласился, тоже из уважения к такому человеку. Вот так.

– И что потом?

– Ну этот полис ещё тем расистом оказался, ниггеров терпеть не мог и предложил мне прижать этого черномазика. Был у него там какой-то свой интерес. На следующий день мы заявились в клуб, хозяина уже выпустили под залог – адвокаты постарались, и я ему объявила, что буду продолжать выступать в его клубе.