Андрей Лоргус - Влюбленность, любовь, зависимость. Как построить семейное счастье

В любви я встречаюсь с человеком иного рода-племени. У нас нет кровного родства, но любовь приводит меня к новому явлению – чужого я начинаю чувствовать как своего, как родственника, как родного! Это особый дар любви. Разумеется, чувство родства появляется не сразу, в скоротечной влюбленности оно не возникает. Необходимо проникновение в душу любимого, сближение, доверие, влечение к личности и телу его. Такое родство можно сравнить с прививанием ветви к стволу. Так садовник прививает новый росток к крепкому растению, и – о чудо, он прирастает! Душа «прирастает» к душе.

Чувство родства, духовного и телесного, и есть чувство единства «плоти», которое возникает как результат особого, эксклюзивного, то есть единственного и уникального, доверия. То, что знает один про другого, не может знать больше никто! Самые интимные (не в смысле только сексуальные) особенности, желания, привычки, ожидания – все это открыто только одному и бережно сохраняется от всех. Еще раз подчеркнем, это не сексуальность только, это обширная зона совместной и индивидуальной жизни, которая оказывается открытой обоим. Эта интимная зона включает наготу и особенности, психическую и личную жизнь, скорби, обиды, радости и ликование – те бытовые, телесные, эмоциональные особенности, которые мы всегда скрываем от других. Ведь кроме экстраординарных ситуаций (тюрьма, война, казарма, общежитие, баня, общественный туалет старого образца – без перегородок и дверей), мы не можем открыть некоторых своих особенностей при посторонних. А ведь есть люди, которые стараются избежать любых ситуаций вынужденного «разоблачения», но полностью доверяют себя другому в супружестве. То, что мы не можем открыть перед другими, то можем открыть в любовных отношениях (но никогда в романтическом влюбленном ожидании). Для любви это естественно, она дает внутреннюю убежденность, что чувства можно выражать открыто.

Если один из супругов не бережет только ему одному открытой жизни, он предает доверие и теряет его [44] Так бывает иногда в супружестве, когда один из супругов делится интимными подробностями, например, с мамой. Трудно после этого восстановить доверие между супругами. .

В любви супруги (партнеры) доверяют друг другу в силу особой уверенности в другом и собственной, «все покрывающей» любви. Апостол Павел в своем «Гимне любви» отмечает этот особый смысл: любовь … все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. (1 Кор. 13:7). Покрывает не значит только скрывает, прячет. Покрывает означает еще и «одевает наготу», как надели Сим и Иафет одежду на отца своего Ноя (см. Быт. 9:23). Покрывает – то есть превращает наготу в защищенность, отирает грех, как можно протереть окно, когда вымыть его начисто невозможно. Покрывает – значит, отчасти берет на себя ответственность, что возможно только в любви. Такое отношение к «немощам» друг друга (ср. «Носите бремена друг друга» (Гал. 6:2)) характерно только для любви, потому что любящий осмеливается предстать перед Отцом Небесным, заступаясь за близкого, за любимого.

Эксклюзивное доверие и интимность создают между любящими нечто общее, что известно только им двоим и еще крепче привязывает их друг другу. У пары образуются свой, известный только им мир, свои приметы и образы, общие личные воспоминания, даже свой язык, понятный только им [45] Знаменитый пример Л. С. Выготского: «При одинаковости мыслей собеседников, при одинаковой направленности их сознания роль речевых раздражений сводится до минимума. Но между тем понимание происходит безошибочно. Толстой („Анна Каренина“, ч. 4, гл. XIII) обращает внимание <���…> на то, что между людьми, живущими в очень большом психологическом контакте, понимание с помощью только сокращенной речи, с полуслова является скорее правилом, чем исключением. „Левин уже привык теперь смело говорить свою мысль, не давая себе труда облекать ее в точные слова: он знал, что жена в такие любовные минуты, как теперь, поймет, что он хочет сказать, с намека, и она понимала его“». Цит. по кн.: Выготский Л. С. Мышление и речь. – 5-е изд., испр. – М.: Лабиринт, 1999. – С. 312. . В этом внутрису-пружеском интимном мире двое находят для себя понимание, единство, поддержку, близость. А это, в свою очередь, вызывает ощущение теплоты, радости, блаженства, покоя, уверенности, а также настолько снижает тревогу и избавляет от страха, что рождает чувство счастья.

Здесь вновь уместно подчеркнуть разность зависимости и любви. В любви «прирастание» души к другой душе не значит симбиоз: и границы личности, и самобытность души в любви сохраняются. Родство не вторгается в пространство другого, чтобы улучшить, помочь, спасти, избавить, направить и т. д. Иногда сравнивают такую открытость и доверие в браке с отношением матери и ребенка. Некоторые матери считают, что ребенок только с ними бывает максимально открыт. Но это признак нездоровых отношений. В норме, только младенец и ребенок дошкольного возраста открыт матери даже до мелочей. Но позже, особенно начиная с подросткового возраста, ребенок защищает свои границы и сохраняет неприкосновенной свою зону интимности. В норме каждый человек имеет эту зону. У ребенка появляется то, что он матери уже не рассказывает. Это продиктовано динамикой развития защитных механизмов личности, необходимых и полезных для утверждения личностной целостности и самоценности, а также продиктовано этикой, нравственными правилами, религиозными и традиционными ограничениями. Например, где-то считается невозможным прилюдно обниматься, нельзя поцеловать, нежно взять друг друга за руки, даже посмотреть с любовью – главное, чтобы никто ничего не заметил. Но в любви с партнером взрослый человек раскрывается так, как не может быть открыт даже матери, и это нормально. Но есть та грань, за которую супруг и супругу не пускает. И это тоже естественно, потому что в супружестве личности не сливаются друг с другом, но составляют союз. А значит, сохраняют границы личности. И все-таки, большей интимности, чем супружество, у человека не бывает.