Марта Зверева - Не надо, дядя Андрей!

— Дядя… Андрей, — она приподнимается и находит меня мутным взглядом. — Можно… меня отпустить? Я уже… нормально.

— А выглядишь как обдолбанная.

И это тоже мой фетиш.

Сука…

— Но я…

— Жди, пока докапается! — Отрезаю я и отхожу назад на несколько шагов. Каждый из них дается мне таким потом и кровью, как ни одна тренировка в спортзале.

Она снова извивается на кресле, стараясь повернуться так, чтобы не задеть капельницу и устроиться поудобнее. У нее безупречная фигура, по-настоящему женственная, гитарная. Тонкая талия и выраженные грудь и бедра. Все эти ленточки и резинки на ней только мешают любоваться.

Сорвать. Змея шипит и капает ядом в мозг. Надо все это сорвать.

— Андей… — просит Лиза тоненьким голосочком. — Я писать хочу.

Пиздец.

Прикрываю глаза. Конечно, две банки поставил. Еще бы она не хотела.

Одной рукой сжимаю член через карман в штанах, другой приклеиваю иглу пластырем и поднимаю кресло. Поддерживаю Лизу за спину, пока она садится, встает и, пошатываясь, идет до туалета. Рука ненароком соскальзывает на ее упругий зад и только испуганно-злой взгляд удерживает меня от того, что я собирался сделать.

Я не люблю плети. Но сейчас…

Открываю ей дверь туалета. Закатываю стойку с капельницей. Она смотрит на меня:

— Уйди, я так не могу.

Эх, не того боишься… племяшечка.

Отошел. Вернулся через десять минут, когда все разумные сроки кончились. Рванул дверь — она сидела на унитазе с закрытыми глазами. Кажется, спала. Вздрогнула, просыпаясь, увидела меня, заплакала:

— Отпусти меня… Мне не нужен опекун, особенно такой.

— Какой? — я разозлился. — Который спасает твою никчемную жизнь? Надевай трусы и выметайся!

Я шваркнул дверью об косяк и с облегчением почувствовал, что от ее наглости желание трахнуть сменяется желанием убить. С этим мне гораздо проще бороться, чем с выжигающей похотью.

Она выползла, все так же пошатываясь. Я проверил иглу, выкрутил скорость на максимум и за десять минут докапал ей остатки. Проводил наверх и втолкнул в комнату, жалея только об одном — что не поставил изнутри замок. Сейчас она бы заперлась и я не чувствовал бы себя чудовищем, которое может ворваться в башню принцессы в любую секунду, чтобы напитать свою ярость и похоть.

Мне казалось, что слезы не остановятся никогда. Я сорвала с себя эти омерзительные шмотки, завернулась в халат и лежала лицом в подушку, плакала и плакала, пока у меня не заболела голова. И тогда я заплакала еще горше, потому что раньше я знала, что делать в этом случае. Надо было прийти к маме, она давала мне таблетку и все проходило. А в этом доме я не знала, где что хранится. И не хотела наткнуться на этого… Этого урода.

Он ходил там за дверью, чем-то шумел, даже напевал. А я лежала и мне все сильнее хотелось в туалет. Но при воспоминаниях о том, как он отводил меня пописать в клинике, я стискивала зубы, сжимала бедра и согласна была терпеть и дальше, лишь бы не попасться снова.

Когда все стихло, я еще полчаса сидела под дверью, вслушиваясь в то, что происходило в доме. Как бы ни болел низ живота, я все равно считала минуты. И выбралась, когда долго-долго не слышала ничего. Прокралась бегом на цыпочках в туалет и только тогда выдохнула наконец.

Стоило избавиться от одной проблемы, как в голову вгрызлась другая. Боль тут же захватила меня, погружая голову в огонь. Невыносимая и яркая. Терпеть было невозможно.

Где же искать таблетки?

На кухне я лазила по шкафам, стараясь не грохнуть дверцами, но удерживать их трясущимися от боли руками было все сложнее. В какой-то момент я просто расплакалась от обиды. Все пошло не так, слишком давно все пошло не так!

И в этот момент в моем мозгу яркой вспышкой, причинившей нестерпимую боль, мелькнуло воспоминание. В гардеробной! У Андрея! Белая коробка с красным крестом! Там должны быть таблетки!

Это было чертовски опасно, но я не могла больше терпеть. Собрала себя в кучку и тихонечно добралась до его спальни. Дверь была плотно прикрыта и из-за нее не доносилось ни звука. Но вдруг она звуконепроницаемая?

Я подошла к двери в гардеробную и тихонько ее потянула. Она была на магните и легко отворилась с чавкающим звуком. Я прокралась на цыпочках, включив экран телефона и подсвечивая им полки. Фонарик я боялась врубать.

Но коробка стояла ровно там, где мне привиделась. Я поднялась на цыпочки и потянулась за ней. Выронила телефон, но он упал мягко. Кончиками пальцев подцепила аптечку и с облегчением упала на пол, прижимая ее к себе. Нащупала телефон и подсветила внутрь.