Ольга Резниченко - Пустоцвет

Тихо, едва заметно улыбался... а в глазах блестел... огонек надежды и радости за меня.

Мама же, как и я, была на седьмом небе от счастья. Она верила моему Косте, как мне... и искренне уповала на наше общее светлое будущее.

***

Еще кому мы сообщили почти сразу о "переменах" в наших отношениях (да и вообще об отношениях) - это Ирина и Игорь. И если мальчик с осторожностью, опаской, но добротой меня встретил, то "мамочка" - естественно, в штыки. И это еще даже о штампе не шла речь, когда ее пламя любви к бывшему мужу резко вспыхнуло, провоцируя на дополнительные встречи, и заодно - меня желая заживо испепелить. Но Пахомов быстро всё остудил, искренне и смачно заявив: "Все вопросы к моей нынешней жене. Теперь она подобные вещи решает: с кем и когда у нашей семьи будет... общий досуг".

И если ее ревность сразу попыталась включить режим шантажа сыном, то вскоре все же разум возобладал над ней. Видя с ним наши отношения, а также получив от меня жесткий "пинок" в виде толстого намека, что вскоре планируем своими детьми обзавестись, и "Игорю больше не придется скучать среди угрюмых взрослых..." - поумнела. Страх потерять и без того шаткое свое положение в его, Кости, жизни враз подавил ее эгоистический пыл, сменив на адекватную скромность: по крайней мере, перестала ставить палки в колеса общению сына с отцом...

И пусть на Рождество не срослось (работа Кости и Ирины тараканы), а вот на масленицу мы свершили затеянное.

Два часа езды - и снова оказаться рядом с, казалось, необъятной березой. Перепрыгнуть через забор - и открыть изнутри ворота...

Плакала и радовалась одновременно старушка, Анна Федосеевна, не веря счастью своему, всё никак наглядеться не могла на нас: на Костика, на Игорька и на меня.

- Ба, да сядьте уже! Успокойтесь, - взволнованно отозвался, взмолился Пахомов. - И так всего вдоволь и очень вкусно!

- А сметану?! - вскочила, дернулась обратно женщина с места. - По сметанку еще надо к Фроловым сходить!

- Сейчас всё сделаю! Ну, Ба! - обиженно. - Ну, дайте уже сказать Вам новость!

Оторопела старушка. Послушно опустилась на табурет.

Тревожный, испуганный взгляд обрушила ему в очи.

- Мы с Лизой поженились.

- О! - взвизгнула, хлопнув в ладони. - Ну, слава Богу! - машинально перекрестилась. - Давно пора! Я столько просила у Господа, чтоб тебя образумил!

- Меня? - от удивления дрогнул Костин голос. - А чего меня? - пристыжено рассмеялся.

Глаза бабульки заблестели вновь от слез:

- Да что... опять сомневался бы, бегал... А так - молодцы! Родные мои! Сразу было видно... что вы с Лизонькой... друг для друга сотканы. И Игорьку при вас двоих будет проще, чем при тебе одному... А так, гляди, ума тебе немного прибавит, пыл поубавит. На добрый путь наставит.

- Это еще кто кого, - обиженно буркнул сквозь смех Пахомов.

Захохотала, смущенная, и я.

- Она - тебе, - уверенно выдала, повторила старушка. - А то вон... уже четвертый десяток на носу, а все носишься, гайсаешь, непонятно где, будто по-прежнему только школу окончил. Пора и о будущем... о тихом будущем подумать! О семье, а не только о работе...

- Думаю, Ба. Думаю, - тихим, едва различимым шепотом, пристыжено пряча очи. - Причем сообща...

- А вот это - правильно! Советуйтесь, решайте, уступайте друг другу - и всё у вас будет хорошо. И Игорька не забывайте, да правнучек?

- Ага, - засмущавшись, рассмеялся мальчишка.

***

Науменко оказался... не таким уже простым персонажем. Ту еще... свору шакалов вокруг себя сплотил, тех еще товарищей заимел, подтянул к себе в логово, в стаю. Всех же остальных, неугодных, - сразу в утиль. Как и меня: с моей-то родословной я ни в каких вариациях вселенной не вписывалась в его "кружок по интересам" (и это он еще о моих тараканах не знал: о принципах праведности и стремлениях героя). Так что... как бы я не пыталась и не мечтала... не было изначально, по умолчанию... априори мне места среди продуманной, рабочей схемы, что создавалась и оттачивалась годами... среди царства "Наумении".

Еще немного - и Сереге бы присвоили подполковника. И полетел бы наш не менее, чем я, принципиальный Курасов: если не вверх, по служебной лестнице, то вниз - за остальными, на свалку бытия, уступая место более "предприимчивому поколению", более... сообразительному "молодняку". И никто бы этому не помешал. Ведь как, что? Все давно уже под крылом Сереги: Горбунов, Казанцев, Сальников, еще "парочка" майоров и капитанов... - и это только низы, что умудрились засветиться или посыпаться, как домино, вслед за "Господином"... Кто же еще был замешан - предстоит еще расковырять, разворошить... сие осиное гнездо.