Ю Калашников - Майор и мафия

- Значит, душа Платона сегодня живет в теле какого-нибудь ва

гоновожатого, а Цезаря - в теле домохозяйки, а они об этом и не

знают?

- Именно! А душа Пифагора в теле школьника, который полу

чил двойку, не умея доказать собственную теорему. Он не доказал

теорему, но в его генетической памяти есть нечто более важное, что становится тем духовным хребтом человечества, который не позволя- ет человечеству спуститься в мир животных. Теоремы легко забыть, а духовные гены удерживают человечество от регресса, от духовного обнищания, от маразма... Я вижу тело человека подобным обложке

старой книги. Странницы ее рассыпались, многие потерялись, изъеде- ны червями, тиснения и позолоты почти не видно. о проходит время и появляется новая книга, новое издание, с прежним содержанием,

только исправленная и дополненная автором...

- Моисей Давидович! Вы - поэт. Я поздравляю Вас с таким му

жем, - обратился я к Ирэн, которая с деланным интересам следила

за нашим спором.

- Он у меня не только поэт, - она подошла к нему, прижалась

к щеке щекой, села на колени, - он у меня еще и... - она недого- ворила, улыбнулась ему. Он не ответил.

Из дела я знал, что жене Моисея двадцать два года, что она дочь

князя, имеет высшее образование. о когда увидел их рядом, мгно

венно ощутил, что любовь в этом браке и не ночевала. Я поразился их несоответствию друг другу.

Я улыбнулся в ответ на их шутки, а сам мучительно вспоминал

и не мог вспомнить ничего, что проливало бы свет на их брачный со- юз, словно такого вопроса в следствии и не возникало А, может, не только я изымал странички из того дела? Словно услышав мои воп

росы. Моисей заговорил скучным, усталым, немного протокольным

голосом:

- Мы с Ирэн поженились пять лет назад в Дамаске. Я был в на

учной командировке в Сирии.

- В какой научной, - удивился я про себя. - кому он лапшу

на уши вешает?

...Мне удалось однажды помочь ее отцу и он пригласил меня к себе. Она тогда училась в колледже... увидев, я тут же сделал предложение и всю жизнь благодарен ей за то, что не отвергла его...

Она подошла к столу, села. Я весь вечер следил за ее движениями, отмечал необычности жестов, легкость полудвижений. И это была не обычность не просто красивой и умной женщины, это была необыч

ность культуры, которая стояла за ней Одета она была подчеркнуто скромно и это была скромность вкуса, скромность культуры и богат- ства, привычных, не нуждающихся в доказательствах и подтвержде

ниях. У нее были изумительно красивые ноги, длинные, стройные,

как изваяния древнегреческих мастеров. Красивая фигура с сораз

мерной, классически выверенной и. вероятно, упругой грудью, трога- тельно круглым задом, к которому, я чувствовал это физически хоте- лось прижаться щекой

Я был далек от угрызений совести по поводу эротических устрем

лений к жене товарища. е в морали тут было дело. Просто у такой

акулы, как этот Моисей не только любимую жену. стакан волы прос- то так не утянешь! И я не стал притворяться, что ее прелести меня не волнуют. Глаз не прятал, прятать их было некуда, смотрел на нее не отрываясь, с открытым забралом, показывал Моисею, что наслаж- даюсь ее видом, но пальцем не шевельну, чтобы добиться расположе- ния. Впрочем, в последнем я не был уверен.

Она же за весь вечер только разок стрельнула взглядом с интере

сом в мою сторону и то когда решила, что мы с ее муженьком окосе- ли в плепорцию.

Тогда она и попросила мужа показать мне мою комнату. Прово

дил он меня. предложил принять душ и отдохнуть До семи часов. Я

попытался смыть с себя грехи явные и тайные и оказался в широкой пустой постели. Ах, если бы сюда Ирэн! Сама мысль об этом была

смертельно опасной, но за ночь с ней я бы не пожалел жизни!

о она не пришла

Утром не появилась и мы позавтракав отправились в город. При

ехал домой. Маришка в школу собирается. Обрадовалась: "Папа из командировки вернулся!" Дочка по. привычке на шею кинулась. "По- тяжелела" подумал я и тут же вспомнил о другом смысле этого слова ет, эти мысли нужно выбросить из головы, иначе черт до че- го додуматься можно! Маришка убежала, а жена Любаша повела на

кухню завтракать, в халатике на голое тело. Позавтракал и, вспомнив Моисееву Ирочку, усадил жену на стол, раздвинул ножки и частично выполнил супружеский долг. Частично потому, что жена, зная мою

любовь к разнообразию, не удивилась, но сказала, что поскольку ее излишне часто посещают эротические сны ее чувство нуждается в более весомом воплощении. А это означало, что нам надо отправиться