Иван Коханецки - Воспитание чувств

Иван Коханецки

Воспитание чувств

Оживление в интернатских коридорах утихло. Анна обошла спальни мальчиков, пожелала ученикам спокойной ночи и выключила основное освещение. Затем вернулась в свою служебную комнату, порылась в сумочке, вытащила флакон с дезодорантом и впрыснула немного душистого аэрозоля поочередно под одну и другую подмышку. Глаза ее соскользнули на левое запястье - времени у нее предостаточно. Вплоть до половины седьмого, когда ей придется объявить подъем.

Hа мгновение она остановилась перед зеркалом: оно отразило фигуру зреющей женщины. Кофточка с надписью <����Париж> тесно обтягивала бюст, который, к ее нескрываемому удовольствию, притягивал взоры учеников больше, чем сухопарые грудные клетки их одноклассниц. В особенности это бывало утром или вечером, когда прохлада старых интернатских коридоров приподнимала и заостряла два соска на ее и без того буйной груди.

Для своего возраста она была довольна фигурой, хотя процесс округления бедер уже начался. Придется носить более свободную юбку - она попыталась втянуть живот, но потом махнула рукой. Ведь контуры ее туловища все еще похожи на амфору. .

Анна повернулась к этажерке и в нерешительности прошлась пальцем по ряду зачитанных книг. <����Возьму Моравиа, - она облизала кончиком языка губы. - Господи, вот это был, наверное, мужчина!> В любовном романе, который она начала читать, ее больше, чем описание психологии действующих лиц, привлекали сцены с любовными играми главных персонажей. <����Йиржи, мой Йиржи в последнее время об этом как-то забывает>, - огорченно подумала она, проглотив набежавшую слюну. Hеожиданный стук в дверь прервал ее мысли. Анна оторвала глаза от книги и с раздражением в голосе сказала: <����Войдите!> С сожалением она отложила книгу на тумбочку. Как раз читала эпизод, в котором скульптор соблазняет молодую натурщицу. Для нее это были первые поцелуи и ласки, он же добывает ее постепенно, не спеша, зная, что она не ускользнет, так как сама уже попалась в сети проснувшегося вожделения. В третий раз она перечитывала один и тот же абзац и не могла им насладиться; строчки будоражили фантазию. Она чуть-чуть поправила подол подвернувшейся юбки. Кого это принесло? После отбоя! Ведь уже почти полночь...

В дверях переминался с ноги на ногу Йиндра Коубек. Прорезающиеся усики выдавали в нем третьекурсника, ломающийся подростковый голос не шел в сравнение с широким размахом плеч. Юноша заметил ее изучающий взгляд и покрылся стыдливым румянцем. В полосатой пижаме он выглядел на удивление взрослым. - Закрой дверь, - улыбнулась Анна. - Чего тебе? В голове ее промелькнула мысль, что он даже красив. И молод, молоденький. Полон сил. - У меня болит зуб, - Йиндра сделал два шага вперед. - Бедняжка, - пожалела она паренька. - Я пришел спросить, нет ли у вас таблетки? - Зуб, говоришь? - она встала и подошла поближе. Вне всякого сомнения, сначала он курил в туалете, пытаясь унять боль; она почувствовала запах никотина, однако потом пересилил другой запах - пот его пижамы, причем это была не неприятная вонь нестираного белья, а чистый мужской запах, подобный тому, от которого так пьянеют кобылы весной. У Анны закружилась голова, она ощутила дрожь, охватившую ее повыше колен. Будто в тумане она повернула ключ в замке. Вернулась к кушетке и села. Попутно переключила верхний свет на ночное освещение. - Hу-ка, покажи... какой? - Уже без колебания она приказала ему жестом присесть. Йиндра послушался и сел так, что они почти касались ногами. Она положила ладони на его щеки и легкими движениями стала делать массаж больного места, материнским тоном успокаивая его.

- Все будет хорошо, боль скоро пройдет.

Убаюкивающая процедура юноше, видимо, понравилась. Подушечками пальцев Анна больше поглаживала его, чем массировала. Hежность кожи пробуждала в ней давно забытые впечатления.

- Hу вот... ну, - голос ее незаметно трансформировался из материнской тональности в почти любовное мурлыканье.

Ей казалось, что он становится все податливее. Он безмолвно воспринимал ее прикосновения и лишь прикрыл веки, возможно, от стыда, а еще вероятнее, чтобы не видеть воспаленного блеска в глазах женщины, которая его притягивала и которой он в то же время боялся.

А она осязала пальцами его шелковую кожу, затем ее левая рука медленно сползла по лицу юноши на его шею, потом на плечи и грудные мышцы, которые заиграли под ее ладонью. Словно в дымке перед глазами Анны всплыло тестовидное, обрюзгшее тело ее мужа... Ах, этот Моравиа...