Эдуард Лимонов - Коньяк Наполеон

Я был с ним согласен.

- Да. Хорошо бы все разлетелось к такой-то матери. Как Вы думаете, многие еще желают, как мы с Вами, чтобы мир подвергся брожению?

- Не знаю, - сказал Львовский задумчиво. - Наверное многие Но что мне до них. Меня мои личные проблемы дергают. Я вот money собираю, чтобы свалить отсюда. Хочу уехать в Нью-Йорк, найти издателя для книги. А Вы-то что, между прочим, дергаетесь? У Вас все O.K., вы скоро не будете желать, чтобы мир изменился, будете желать, чтобы он застыл. Вы уже писатель, автор известной книги, выпустите еще пару книг и поймете, что мир уже Ваш...

- Хэй, - сказал я, - что это вы меня таким несложным представляете. Писателем хорошо, конечно, жить, но я бы себе и другую судьбу хотел. Мне бы, может, интереснее ощущение разведки испытать, двух моих пленных привести...

- Романтизм в Вас еще играет. Хотите, поменяемся судьбами?

- Поменяем лучше местоположение, пойдемте отсюда, а? Видите, солнце уже из одних окон в другие переместилось, а мы все сидим...

Мы покинули ресторан "Желтая Подлодка".

- А я, между прочим, книгу написал, сильнее вашей, - сказал мне Львовский, когда мы прощались у барака, замешанного в историю отказа испанцев от Калифорнии. Львовский взглянул на меня иронически и заносчиво.

- Дай Вам Бог, - сказал я.

В нас дунуло жарким ветром, песком, и мы разошлись. Бывшие друзья. Он стал взбираться в гору к шпионской школе, я оправился к дороге, ведущей в соседний городок, где я жил в квартире инструктора 1-й категории Джулии Свэнсон. Я быстро шагал вдоль Монтерейского залива и думал о планете, о полковнике, о бывшем друге Львовском.

Проанализировав вышеупомянутые элементы во взаимодействии, вставляя ключ в замок Джулии Свэнсон, я пришел к выводу, что, как обычно, на земле творится черт знает что... Хотя вроде бы все тихо...

Вскоре я сбежал от Джули Свэнсон. Вернулся в Париж, Франция. И состоялись годы. То есть они прошли. Пройдя, они сделали ясными несколько судеб, поставили, где надо, точку, или многоточия.

Инструктор 1-й категории вышла замуж за коллегу-преподавателя. Американца. Несчастливо попала в железные руки маленького человека, и тот, от нечего делать, подавил ее.

Львовский - информацию о нем совершенно неожиданно принесла мне толстая бельгийская анархистка - живет в Нью-Йорке, в квартире, данной ему "городом".

Книга Львовского, увы, не выбилась на большой рынок, изданная лишь по-русски за авторский счет, она принесла ему две сотни врагов на берегах Монтерейского залива. Живя в квартире, данной "городом", Львовский, как всегда, непоследовательный, сотрудничает под псевдонимом в газете "Голос Родины" (имеется в виду советская Родина).

Полковник Брэкфорд умер, вынимая тунца из океана. Инфаркт поразил его на рыбной ловле, на палубе катера. Начальником школы стал майор Кук. Несмотря на сближение между Соединенными Штатами и СССР, количество преподавателей русского увеличилось в школе до 300 человек. Для поддержания здоровья такого большого государства, как Соединенные Штаты, ему нужен большой враг. Идеям полковника Брэкфорда еще не пришло время.