неизвестен Автор: Пансион любви

Когда я проснулась, Габриэль сидел уже около меня одетый.

- Ты уходишь? - Спросила я слабым голосом.

- Тебе надо отдохнуть. Я не знал, что ты девушка. Я тебя совсем замучил.

- Нет, это было прекрасно! Прекрасно, что ты сделал меня женщиной! Спасибо тебе, милый.

Габриэль поцеловал меня и ушел, а я заснула.

Домой я вернулась на следующий день к вечеру, когда исчезли синяки под глазами. Мсье Жюль встретил меня в передней. По его лицу было видно, что он очень беспокоился обо мне.

- Все в порядке, мсье Жюль, - сказала я ему, - я одену ваше "Пике".

- Безумный ребенок, - сказал он и тихо покачал головой.

Я прошла к себе в комнату и, не раздеваясь, легла в кровать. Я все еще была наполнена каким-то сладким томлением и восторгом. Мне показалось что частица Габриэля все еще находится в моей плоти. Это ощущение было настолько сильным, что даже потрогала себя рукой. Я так и заснула не раздеваясь. На следующее утро я приняла ванну и достала из стола "Пике". Презабавная это была штука. Сам треугольник был из какого-то эластичного и упругого материала. Обшивка наружной стороны бархатная. Внутренняя прорезиненный нейлон. Груша была довольно внушительного размера и я не без основания боялась, что такую толстую мне нелегко будет вставить, но далее это оказалось не только трудным, а почти невозможным. Груша была вдвое шире моего отверстия. Она до боли раздирала губы моего влагалища, но все еще не входила во внутрь. Как раз в этот момент, когда я уже отчаялась и решила отказаться от этой затеи совсем, груша вдруг прошла последние тугие миллиметры и легко скользнула внутрь, заполнив меня своей внушительной массой. Белый треугольник будто приклеенный застыл у меня на лобке я облегченно вздохнула, однако трудности на этом не кончились. Оказалось, что ходить с грушей не совсем удобно, она терлась во влагалище и все время давала о себе знать каким-то смутным тревожным удовольствием. Я несколько раз прошла по комнате, посмотрела на себя в зеркало. Вид у меня был довольно экстравагантный. В следующую субботу я ослуживала гостей в том наряде с той разницей, что на мне вместо белых трусиков было лишь "Пике". Гости приняли меня как равную, со мной шутили мужчины, заговаривали женщины, меня теперь нисколько не стеснялись. И потому, наверно, и сам вечер прошел безумной оргией. Я обносила пары вином и мороженым. В тот момент, когда они предавались самым невероятным любовным играм, один из гостей, поставив свою женщину на четвереньки, устроился к ней через зад и, двигая всем телом, ел мороженое, поднесенное мною. Другой положил женщину на диван и устроил у нее на животе нечто вроде стола и отпивал из бокала, а после каждого глотка целовал ее промежность. Третий сел на стул, посадив на свой живот красивую пышку и, взяв у меня вазочку с мороженым, стал кормить партнершу с ложечки, в то время как она двигала задом своим, держась за его плечи. Мужчины не оставляли меня без внимания. Они мяли, гладили мои ляжки, терлись голым телом о мои бедра. Одни даже целовали меня в ягодицу в порыве возбуждения. Все это доставляло мне немало удовольствия и повысило мои акции среди мужчин. К утру одна я оставалась одетой, вокруг меня сновали голые мужчины и женщины, пахло духами и плотью.

Зрелище беспорядочных и бесстыжих совокуплений произвело на меня огромное впечатление. Я испытывала необыкновенное удовольствие и к утру была совершенно разбитой от многократных и довольно быстрых оргазмов. Перед тем, как лечь спать, я вынула "Пике". Оно выскользнуло легко и быстро вместе с огромным комком белой слизи. Спустя две недели я почувствовала, что Габриэль подарил мне ребенка это известие огорчило мсье Жюля. Он сокрушенно вздохнул и, почесав затылок сказал: "Ну, что, Ариан, придется отправить тебя к тетушке Моро."

И меня отправили к тетушке Моро в Нормандию, в маленькую веселую деревушку на берегу океана. Два месяца добрая, ворчливая старушка лечила меня всякими травами и кормила по особому рациону. Заставляла делать упражнения для груди, талии бедер и только ноги оставались прежними. Не знаю, была ли я беременной. От задержек менструации избавилась, не выкидывая ребенка. За эти два месяца, которые я жила у тетушки Моро, мое тело сильно изменилось: пополнели бедра, ягодицы. Высокий рост, причинявший мне столько огорчений, вдруг стал особенно кстати, делая меня стройной и изящной. Все мои платья пришлось переделывать, они трещали в груди и бедрах.

В конце июля позвонил мсье Жюль. Он справился о моем здоровье и попросил приезжать в Париж. Местный портной сшил мне довольно удачный дорожный костюм, в нем я выглядила настолько элегантной, что впервые в жизни себе понравилась. За 2 месяца волосы мои сильно отросли и теперь они спадали на плечи пышным золотым каскадом. В день отъезда я зашла в парикмахерскую и сделала модную прическу.