Хуан Монтгомери - История порнографии

Большинству людей слово "порнография" режет слух. С ним – сознательно или бессознательно – связано чувство стыда. Многие люди привыкли оглядываться, прежде чем произнести его, и понижать голос, чтобы дети не услышали. Кажется, что в самом слове есть что-то нехорошее.

Давайте начнем с простого вопроса: так что же такое порнография?

Слово происходит от греческого "pomographos", что буквально означает "писание шлюх". Так что в изначальном смысле оно соотносится с описанием жизни, манер и обычаев проституток и их хозяев.

Позже значение слова изменилось. Оксфордский словарь английского языка определяет его как намек на непристойные или неприличные предметы в литературе и искусстве. Делается акцентна развратное поведение, издатель приводит в качестве примера порнографии знаменитую настенную фреску в Помпее в зале вакхических оргий, где изображены всевозможные позы соитий.

Все согласны, что основной составляющей порнографии является сексуальность. Значит, порнографическими могут считаться книга, картина или скульптура, действующие как возбуждающее средство – то есть вызывающие сексуальное желание.

Если следовать этому определению, любое описа ние или графическое изображение человеческого тела – полное, конечно, – может вызвать сексуальный отклик.

Следующий вопрос: что такое непристойность?

Скорее всего, оно близко по смыслу к слову "неясность". Хэвлок Эллис первым подошел к изучению секса как ученый. Он предположил, что это слово – видоизмененное латинское слово "видимость" и дословно означает "вне поля зрения", т.е. то, что, как правило, не наблюдается [1] Хэвлок Эллис. Эссе о любви и нравственности (1931). – С. 104. . Несмотря на то, что определение словаря вполне четко – "противоположность скромности и приличию, намек на развратные мысли", – оно не позволяет нам продвинуться вперед, ибо мы не знаем, что такое приличия?

Впрочем, если порнография синоним непристойности, то концы с концами не сходятся. Непристойность, производящая отталкивающее впечатление, может быть, а может и не быть порнографией. Скажем, описание акта дефекации несомненно непристойно, но почти никогда не вызывает похотливого желания. Важно принимать во внимание это обстоятельство, особенно учитывая тот факт, что судам приходится выносить приговоры и в отношении порнографии.

Теперь самый сложный вопрос. Как решать в конкретном случае, является ли то или иное произведение порнографическим, непристойным или неприличным? Термины относительны и субъективны. Все зависит от читателя или зрителя, на мнение которого влияют имя и репутация автора.

Вряд ли встретишь двух людей с одинаковым мнением. "Все зависит от личности, – писал Д. Лоуренс в эссе "Порнография и непристойность". – То, что для одного – порнография, для другого – шутка гения".

Между двумя мировыми войнами в Женеве под эгидой Лиги Наций была созвана международная конференция "Подавление распространения и оборота непристойных публикаций". Но ее участники не смогли прийти к единому мнению относительно определения "непристойности". Представитель Англии категорически возражал против любых попыток записать хоть какое-нибудь определение в проект резолюции до конференции, и в результате ни одно из определений не вошло в окончательную редакцию. "Я согласен с утверждением, что это слово имеет разные значения в разных языках, – заявил секретарь конференции, – более того, у него столько же значений, сколько существует стран, менталитетов и темпераментов. Дать общее определение так же трудно, как найти взаимоприемлемое решение по спорному вопросу".

До недавних пор вердикт о непристойности британские и американские суды выносили, основываясь на представлениях гипотетической школьницы. В случае литературного или живописного произведения формулировка была следующей: "является ли предмет непристойным в том смысле, что он развращает и портит тех, чьи мысли открыты для такого воздействия и в чьи руки может попасть публикация такого сорта".

Исходя из этого принципа Верховный Судья Кокбурн рассматривал в 1868 году хиклинское дело.

Не принимались во внимание ни литературные, ни научные достоинства, ни образовательная ценность работы, против которой было возбуждено дело.

Строгая судебная политика в США предполагала, что книга должна быть осуждена при наличии в ней даже одного подозрительного абзаца или эпизода, нескольких непристойных слов, даже если все остальное в ней безупречно.