А Толстой - Японская комната

Я П О Н С К А Я К О М Н А Т А

---------------------------------------

(А. Н. Толстой)

Графиня Ирина Румянцева родилась в москве в семье Баскова.

Богатый, шумный, привыкший жить на широкую ногу, он слыл в Москве

хлебосольным малым. Единственную дочь он баловал донельзя. И

казалось впереди жизнь полна радости, но судьба оборвала жизнь

Баскова. Неутешимая в горе вдова тоже не намного пережила его.

Ирине было 16 лет, когда немка, у которой она была на

попечении, выдала ее замуж за графа Румянцева - знаменитого

50-летнего мужчину. Румянцев любил свою молодую жену, но прожил

довольно бурную молодость и, расстратив свой пыл на других

женщин, он уже не мог дать ей все то, что требовалось этой

наивной, с каждым днем все более пылкой натуре. Ирина хандрила, сама

не зная почему. Ее часто мучали головные боли и неясные желания.

Муж как мог, старался развлечь ее: водил ее на собрания, в оперу,

устраивал балы. На одном из таких балов Ирине представили графа

Весенина. Молодой, остроумный, блестящий кавалер, настоящий светский

лев - он спервого взгляда понравился Ирине, да и Ирина ловила

часто на себе его пристальный взгляд.

После этого вечера они как бы случайно встречались в

театре, то на званных вечерах. Но Дмитрий не делал попыток

сблизится с Ириной.

Летом графу Румянцеву посоветовали отправить молодую жену на

юг. Он снял для Ирины чудесный домик, увитый виноградом, стоящий у

самого моря. Дом был обставлен так, как хотелось Ирине. Дела

отозвали графа в Москву, но он надеялся, что чудесная природа

развлечет Ирину, и она не будет скучать в его отсутствие.

На третий день, идя к морю, она встретилась с Весениным. Радости

этой встречи она не могла скрыть, да и не пыталась. Дмитрий

предложил покататься на яхте и Ирина, опираясь на мускуластое

плечо Дмитрия, вдыхала запах моря и мужского тела. Возвратились они

поздно вечером, с берега доносилась музыка. Сойдя на берег Ирина и

Дмитрий, не сговариваясь, направились к домику Ирины. Сказав своей

служанке, что ее услуги ей больше не нужны, Ирина поднялась в свою

любимую японскую комнату. Дмитрий зашел за ней. Обстановка комнаты

поразила его своей оригинальностью и великолепием. Пол был покрыт

ковром в красных и черный розах. В одном углу стоял диван, обитый

атласной материей. У дивана стояла японская ширма, с вышитыми по

черному атласу белыми аистами. Розовый фонарь, мягкий свет которого

лил на ковер и гору подушек.

Дмитрий взирал на Ирину. Она только что вернулась из соседней

комнаты, откуда минуту назад слышелся плеск воды, доносился тонкий

запах французских духов. Ирина была в черном кимоно, с обнаженными,

еще не успевшими загореть руками. Волосы она причесала на манер

японок и сейчас действительно напоминала чем-то женщин с Востока.

В небольших ушах висели изумрудные подвески. Сияющие глаза не

уступали им в блеске.

Они пили холодное вино: с каждым бокалом Ирина становилась все

оживленнее. Ее алые губы жаждали страстного поцелуя, грудь

порывисто вздымалась. И каждый раз, когда ее рука тянулась к

бокалу, Дмитрию казалось, что она хочет приласкать его. Они сидели

на подушках, около столика, глядя друг на друга страстными и

долгими взглядами.

Вдруг Ирина потянулась, закинула руки за голову. Полы кимоно

разошлись и Дмитрий увидел, что под роскошными одеждами не было

другой одежды. Полные бедра Ирины были отведены в стороны, будто

призывали Дмитрия, темневшее между ними углубление. Дмитрий

осторожно провел по нему рукой, губами нашел ее губы и впился в

них страстным поцелуем.

Кимоно спало с ее шестнадцатилетнего, очаровательного тела и

обнажило две белых, с розовыми сосками, груди. Дмитрий страстно

всасывал поочередно соски грудей, после чего они набухали, как

бутоны роз. Дмитрий все жарче целовал Ирину. Он брал в губы соски и

целовал их, крепко сжимая. В этот момент словно ток пронмзал Ирину

и ее тело. Потом она почувствовала, что сильные, но нежные руки

развели в стороны ее бедра и горячий член Дмитрия начал медленно

входить в приближающееся, увлажненное страстью отверстие. Ирина

инстинктивно подалась вперед, плотно прижимаясь клитором к члену

Дмитрия. А Дмитрий то отодвигался от нее, вынимая член и, лаская им

нежные, покрытые нежными волосиками губы, то вновь вонзая промеж