Шахразада - Страсть принцессы Будур

Принц широко раскрыл глаза и наконец посмотрел на девушку. Он пытался что-то сказать, но та уже накрыла его губы своими, запечатлев на его устах настоящий поцелуй любви. (Так, во всяком случае, было написано в книге, воспевающей эту великую науку). Этот поцелуй обжег принца, он резко сел, оттолкнув девушку к самому краю ложа.

– Кто ты и что делаешь в моей опочивальне? – в голосе Кемаля было больше испуга, чем интереса.

Алмас расхохоталась. Сейчас она не думала ни о коротенькой рубашке, обнажавшей ее ноги и живот, ни о том, что мужчина, сидящий перед ней, тоже полностью обнажен.

– Ты не узнал меня, принц? Это же я, Алмас, дочь твоего учителя…

– А что ты здесь делаешь?

И тут у Алмас мелькнула великолепная мысль. Она улыбнулась, положила ладонь на грудь Кемаля и промурлыкала:

– Я тебе снюсь…

– Снишься? Но я чувствую твою руку, вижу твое тело…

– Ты видишь сон!.. Спи, принц принцев, свет очей моих…

Девушка легонько надавила на плечи принца, и тот послушно откинулся на подушки. Впервые Алмас была наедине с мужчиной, но она не чувствовала никакого стеснения. Это была просто игра. Да, если ей удастся сделать принца мужчиной, ее ждет награда. Но самой большой наградой была бы любовь Кемаля, его желание и наяву остаться с ней…

Ладони девушки скользили по нежной коже на груди Кемаля, играли волосками… Потом Алмас решилась и провела кончиками пальцев по его соскам. Тот вздрогнул и попытался обнять девушку, но она прошептала:

– Лежи, мой принц… Это лишь сон.

И Кемаль опять откинулся на подушки.

Постепенно руки Алмас становились все смелее. Вот ладонь опустилась на плоский живот Кемаля, вот она погладила мощные мышцы ног… Наконец Алмас решилась коснуться вполне проснувшегося жезла страсти. Нескольких легких движений хватило для того, чтобы возбуждение достигло предела. В этот момент девушка поняла, почему великие учителя любви сравнивали мужское естество со вздыбившимся драконом. Она вспомнила еще одно древнее наставление по любовному искусству и приникла губами к невероятно нежной плоти… Не в силах оторваться, она играла с запретной красотой, ласкала мужской орган языком и ощущала мощь, что таилась под тонкой кожей.

Это было просто божественно! Алмас немного отклонилась назад, слегка раскачиваясь. Она пыталась запомнить сладостные мгновения.

Руки принца легли девушке на спину, заскользили по ней, отзываясь на движения ее рук. Она испытывала невероятное блаженство, когда руки Кемаля скользили по ее телу, словно по гладкому шелку, а жесткие волоски на его груди слегка покалывали ей ладони. Когда же напряженная плоть мужчины всерьез заявила о его желании, Алмас поняла, что вот-вот настанет время для решительных действий.

Но в этот миг Кемаль привстал и поцеловал ее в шею, нежно обхватив руками ее груди.

– Пусть этот сладостный сон длится вечно, – прошептал он.

Девушка улыбнулась, понимая, что страсть победила попытки рассудка понять, что же происходит в этой комнате, где кроме принца не было никого, разве что изменчивые лунные блики.

Алмас не заметила, как закрыла глаза. Ее веки стали такими тяжелыми, а тело таким податливым, что ей казалось, будто она тает в руках Кемаля. Когда его руки легли ей на живот, она открыла глаза и страстно посмотрела на принца.

Тот гладил ее тело, следя за своими руками, пытаясь почувствовать то же, что чувствовала девушка. Необыкновенный жар от этих ладоней поднимался по телу Алмас, а ее руки все продолжали ласкать жезл страсти. Тот яснее ясного показывал, как возбужден принц, как далеки сейчас его желания от попыток понять, что происходит вокруг. Пальцы Кемаля жили своей жизнью. Руки принца опустились к самому низу живота Алмас, они играли темными волосками, пытались проникнуть вглубь… От этих прикосновений Алмас просто сходила с ума.

Наконец она поняла, что надо показать принцу путь, который он ищет, но пока не может найти. Она легла на спину и увлекла принца за собой. И вот наконец ее лоно открылось навстречу тому, кого она мечтала назвать любимым! Это ощущение было просто невероятным, оно переполняло ее. Несколько мгновений боли сменились изумительно сладкими и одновременно острыми ощущениями. Совершая толчки, принц словно опробовал новую, только просыпающуюся в нем силу.

Алмас тихо застонала, не в силах сдержать восторг, и в этот момент огненная лава поглотила ее.

«Так вот какова человеческая любовь! Самое мучительное из мучений и самая сладкая из сладостей жизни!»