Джен Лоу - Коты, вернувшие мне улыбку. История о счастье, книгах и всеобщих любимцах Бейкере и Тейлоре

я все-таки была вынуждена привыкать

к статусу матери-одиночки.

У меня было совсем мало денег, двое детей, и я сидела на шее у родителей. Я получала сто долларов ежемесячно в качестве детского пособия на каждого ребенка и щедрую сумму в один доллар в год в виде алиментов. Конечно, я могла потребовать через суд больше, но, честно говоря, хотела уже побыстрее распрощаться с прошлой жизнью и начать новую.

Мне пришлось учиться управляться с моими более чем скромными финансами и оплачивать счета. Зато теперь я точно знала, куда уходят деньги.

К счастью, дети довольно быстро приспособились к новой жизни. Кроме того, они уже были знакомы с бытом на ранчо. А у меня не возникало проблем в общении с жителями города, так как отец уже знал большинство из них, и нас легко приняли в местное сообщество как часть семьи.

Любым разведенным родителям хорошо известно, что с детьми ты вынужден сохранять оптимизм и бодрый настрой. При этом из раза в раз приходилось давать одно и то же стандартное нудное объяснение: «И папочка, и мамочка любят вас, но перестали ладить друг с другом, и поэтому будет лучше, если они поживут отдельно». Я не хотела, чтобы тяжесть разрыва легла на плечи моих детей – Джулии было одиннадцать, а Мартину семь, – поэтому первые несколько месяцев после развода, пока я не убедилась, что они в порядке, я старалась быть как можно более позитивной.

Я была вымотана, но старалась держаться. Нелегко менять свою жизнь, оставив за плечами двадцать лет отношений.

Поначалу у меня было ощущение, словно я жила в комнате, где все окна вымазаны вазелином: изображение мутное, расплывчатое и непроницаемое. Я знала, что снаружи есть мир, и в нем происходят самые удивительные вещи, но у меня не было ни сил, ни желания стремиться к нему.

Мои родители (и животные) делали все возможное, чтобы развеселить меня. Надо сказать, что отец к тому времени поменял свои пристрастия и перешел от маленьких смешанных пород и терьеров, которых я помнила с детства, к собакам покрупнее, таким, как немецкая овчарка и лабрадор. Его любимым лабрадором была «исключительная» по своим качествам охотничья собака, которая ни капельки не боялась ружья, но при этом дрожала от страха при виде крошечного утенка и смертельно боялась любого существа, которое она должна была бы превосходить в гонке.

Это, конечно, было комично, но в тот период меня в принципе мало что могло рассмешить. Я все еще не могла забыть о предательстве мужа. Мама всегда чутко распознавала мое настроение, и, когда я полностью погружалась в депрессию, она была тут как тут и сразу же давала мне поручения.

– Пожалуйста, сходи забери почту, – сказал она как-то раз. – И возьми с собой Пана.

Пан был нубийским горным козлом, который любил ходить на прогулку в город. У него даже был свой поводок. Итак, почта находилась всего в паре кварталов, и мы отправились. Вместо того, чтобы привязать Пана снаружи, я завела его внутрь, и за те несколько секунд, что я доставала почту из ящика, он успел пожевать несколько бумажек, приклеенных к стене.

– Пан! – прикрикнула я на него, быстро выводя наружу. – Плохой козлик!

Пан стоял в недоумении, и я тоже. Но вдруг его смешные ужимки ясно предстали передо мной, прорвавшись наконец сквозь мой туман, однако всего на несколько секунд. Как только мы пошли обратно, я снова думала о том, зачем я здесь, в крошечном городке в штате Невада, а не в Калифорнии, а туман сгущался.

На следующий день мама опять попросила меня забрать почту, а потом еще раз и еще. Туман рассеивался все больше, и от этого становилось чуть легче. Я уже с нетерпением ждала, когда смогу снова понаблюдать за тем, как Пан закусывает плакатами, которые, как я заметила, менялись раз в несколько дней. Он испытывал особое пристрастие к плакату с Анжелой Дэвис, политическим радикалом и главой Коммунистической партии США. Но через несколько недель почтмейстер раскусил проделки козла, и однажды днем мы не обнаружили на стене почти ни одного плаката, за исключением плаката с Дэвис.

Кроме животных, мне, конечно же, во многом помогали и мои любимые книги. Благодаря им я могла отвлечься – пусть на час или два – и забыть обо всем. Мало-помалу, с каждым днем я начала чувствовать себя лучше и наконец решила, что пришло время вернуться к активной жизни. Я хотела как можно скорее снять часть финансового бремени с плеч моих родителей, продолжив при этом помогать им по хозяйству на ранчо. Ведь на тот момент им было уже глубоко за шестьдесят.