Михай Орсаг - Заводи кого угодно, только НЕ КРОКОДИЛА!

Дома я тщательно кормил ее мучными и земляными червями, говяжьим сердцем — ящерица не желала принимать моих подношений. Меня это весьма тревожило, поскольку ящерица очень исхудала. Вдобавок ко всему однажды утром она сбежала из террариума. Я обыскал всю комнату, но не обнаружил беглянку. На высокой подставке пирамидой были выстроены клетки; на большой нижней клетке примостилась клетка поменьше с птенцами бронзовой амадины (японской чайки), несколько дней назад вылупившимися из яиц. Раз в два-три дня я заглядывал в их гнездо, чтобы проследить за развитием птенцов. При очередной проверке, как только я приподнял крышку инкубатора, глазам моим предстала поразительная картина: свернувшись клубочком, там лежала моя сбежавшая ящерица с туго набитым животом, а рядом с ней сидел единственный уцелевший птенец; шейка у него дрожала, и широко разевая клюв, птенец просил есть. После этого события аппетит у зеленой ящерицы наладился, и она ела, как положено. В 1976 году мне удалось раздобыть недавно родившуюся крапчатую тейю (Tupinambis nigropunctatus), обитательницу Южной Америки. Во взрослом состоянии эта ящерица достигает в длину более метра; 6-10 яиц она откладывает в термитники; что же касается аппетитов тейю, то она ухитряется таскать даже цыплят из курятников.

Моя тейю была еще совсем маленькая (20 сантиметров), и слабая. Задние лапки она передвигала с трудом, словно парализованная. Прежде она не получала ничего, кроме сырого яичного желтка, который выхлебывала с таким самозабвением, что ее можно было хоть в руки брать при этом.

В отведенном ей террариуме я закопал в песок 5-ваттный подогреватель для аквариума, а сверху заложил это место крупными камнями. Кроме того, на день я включал 15-ваттную лампочку, которая обогревала террариум сверху. С помощью отражателя, помещенного в 10 сантиметрах от обогревателя, я регулировал температуру почвы, не позволяя камням остывать до температуры ниже 24-25 °С в тех случаях, когда верхняя лампочка не включена.

Когда я начал добавлять в корм витамины и препараты кальция, ящерица моя быстро окрепла и стала расти. В настоящее время она достигла 60 сантиметров в длину. Основным питанием для нее служит говяжье сердце, нарезанное узкими полосками, посыпанное филазолом-комби и фосфатом кальция и смоченное в смеси яичного желтка с йогуртом. Остатки этой смеси тейю слизывает с блюдечка. Охотно съедает она и предложенную ей мышь. Кормлю я ее раз в одну-полторы недели. А в прошлом году я получил с Кавказа желтопузика, который был несколько светлее, чем отловленные в Дубровнике. Свободного места для него не оказалось, и я поместил его в террариум к тейю. Животные не обижали друг друга, вот только желтопузик никак не желал есть. Я вовремя вспомнил о фосфате кальция, и это спасительное средство выручило и на сей раз: желтопузик тотчас накинулся на еду. Обитатели террариума и теперь живут в мире и согласии, лишь во время кормления необходимо следить за тем, чтобы первые куски доставались им одновременно: с голоду животные набрасываются на любой движущийся предмет и ненароком могут откусить языки друг у друга.

Перед линькой желтопузик лежал неподвижно, как неживой: голова откинута набок, кожа тусклая, поблекшая. Даже на прикосновение он едва реагировал. Зато после линьки кожица у него сделалась блестящей, как фарфор.

В 1976 году мой друг Янош Регёш подарил мне двух полосатых василисков (Basiliscus vittatus) — ящериц длиной 40 сантиметров, пойманных им в Коста-Рике. В их террариуме — как и в террариуме тейю — я позаботился о подогреве почвы и оборудовал верхнее освещение. Эти ящерицы живут в зонах влажного климата; такой микроклимат достигается простыми мерами: нужно поставить в террариуме широкую миску с водой и не реже одного раза в два дня обильно спрыскивать в террариуме теплой водой. Василиски с самого начала охотно принимали предложенных им в пищу мучных червей, личинок восковой моли, сверчков и кузнечиков. Самка по расцветке и внешнему виду настолько отличается от самца, словно относится к другой разновидности ящериц. В первый год своего пребывания у меня она отложила яйца среди камешков террариума. Я подобрал 8 штук и отнес в Институт ветеринарии, где их поместили в термостат. Через четыре недели одно из них — на пробу — было разбито: в яйце оказался хорошо развитый эмбрион. Остальные яйца загустели и испортились.

На следующий год самка не сумела отложить яйца и по этой причине погибла. Самец жив и поныне.