Ирина Андрющенко - Меня зовут Бригантина

Мы проговорили почти час. Франц распечатал для меня кое-какие инструкции, я выписала чек за консультацию. Мы пожали друг другу руки: Франц — ободряюще, я — с надеждой.

— Не забудьте, — сказал он, открывая дверь, — главное — это положительная мотивация, которая должна следовать незамедлительно, я подчеркиваю, незамедлительно за правильным поведением.

— Спасибо, мы попытаемся, — кивнула я. — Я вам позвоню через месяц, доложу о результатах…

Итак, я выяснила причину поведения Брыси и знала, как ей помочь. Теперь передо мной стояла нелегкая задача: вовлечь в процесс ее социализации всех окружающих нас людей.

Французы любят собак, но настоящих «собачников» среди них единицы. Хоть собака и является здесь членом семьи, при появлении каких-либо сложностей ей легко находят другого хозяина, отдают в приют или усыпляют. Сначала меня это шокировало, но когда я узнала, что трудных подростков и стариков здесь тоже часто сдают в интернаты, я поняла, что заботу о ближнем они понимают как что-то совершенно отдельное от себя, возложенное на государство или добровольцев. И это не имеет никакого отношения к любви. Это ни плохо, ни хорошо. Это — так.

На обратном пути Брыся все время молчала и смотрела на меня несчастными глазами.

— Брыся, что такое? — не выдержала я.

— А чего он сказал, что я буду теперь в клетке спать? — жалобно протянула она. — Я хочу спать с тобой!

— Понимаешь ли… — я почесала ей ухо, не отрывая взгляда от дороги. — Я тебе объясняю уже целый месяц, что вместе нам спать никак нельзя. Поэтому надо тебе учиться спать одной, точнее, я буду тебя этому учить.

— Как это — учить спать? — удивилась Брыся. — Чему тут учить-то? Хлоп — и спишь!

— Ты-то, может, и «хлоп»! — возмутилась я. — А я вот совсем не «хлоп»! Кроме того, я сказала — не учиться спать, а учиться спать одной. А учить я тебя буду с помощью положительной мотивации.

— Мати-вации? — наморщила лоб Брыся. — Это что еще такое?

— Это когда ты делаешь что-то, потому что сама этого хочешь, а не потому, что тебя к этому принуждают.

— А куда ты ее будешь класть, эту мати-вацию?

—?

— Ну, она же положительная, значит, ее нужно куда-нибудь положить. Вот я и спрашиваю, куда ты ее будешь класть?

— Прямо тебе в рот! — рассмеялась я.

— Как это — в рот? — заволновалась Брыся. — И зачем?!

— А вот приедем домой, там и узнаешь!

— Ну, м-а-а-ама! — заныла Брыся. — Я хочу сейчас!

— Брыся! — сказала я специальным педагогическим голосом. — Это очень большой секрет! Я тебе его, конечно, открою, но только дома и только при условии, что ты не будешь виснуть у меня на руке, которой я переключаю передачи.

— А ты скажи мне сейча-а-ас, а я тебе обещаю, что не буду ви-и-иснуть! — продолжала ныть собака, сползая с моей руки.

— Нет, Брыся! — сказала я твердо. — Если хочешь узнать секрет, терпи до дома.

— Ладно, — смирилась Брыся, — а можно, я хотя бы положу голову тебе на колено?

— Можно, только не жуй, пожалуйста, мои пуговицы…

Так мы доехали до дома. Едва войдя в дверь, Брыся помчалась в гараж, рассматривать клетку, а я пошла на кухню чего-нибудь перекусить. Через несколько минут она прибежала ко мне и стала нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, всем своим видом показывая, что надо жевать гораздо быстрее.

— Брыся, — сказала я, — я прекрасно понимаю, что тебе очень хочется узнать про положительную мотивацию, но я сначала поем.

Она показала мне язык и умчалась обратно в гараж. Я спокойно доела бутерброд и пошла следом. Увидев, чем она занята, я покатилась со смеху: пытаясь открыть запертую дверцу, она отгрызала держащий ее пластиковый запор. Работа явно подходила к концу.

— Сейчас снизу догрызу, — прошепелявила Брыся, увидев меня, — и сверху начну. Я только хотела посмотреть, может, эта мати-вация там, внутри?

— Пошли лучше учиться, — рассмеялась я. — Только давай сначала перенесем клетку в гостиную.

Мы торжественно установили ее посреди гостиной, и я постелила внутрь Брысин меховой коврик.

— А где же мати-вация? Где-е-е? — заныла Брыся, заглянув в клетку.

— Видишь сыр? — я показала ей кусок сыра, который остался от бутерброда.

Она сглотнула слюну.

— Если хочешь его получить, иди в клетку!

Брыся, не раздумывая, запрыгнула внутрь, и я дала ей сыр.

— Вкусно! — донесся изнутри ее голос. — А еще?

— Вот видишь, — сказала я, — ты теперь даже выходить оттуда не хочешь. Это и называется «мотивация».