Александр Панов - Дамка хочет говорить

— Знаю, что не всегда, — сказал Виталька. — Но все равно большое дает больше.

Смотри-ка, уже готова будка — быстро сколотили! Андрюша принес из дома грустного Тимку, хотел посадить в будку. Куда там — всеми лапами забрыкался, завизжал на всю деревню, будто колотят. Вот бестолковый, ему хотят добра, а он отказывается.

— Может, конфет в будку положить? — сказала девочка.

— Лучше дверцу сделать и закрыть его, — сказал Виталька. — Пусть посидит, пока не привыкнет.

Андрюша отмахнулся, положил будку на санки, повез во двор Марии Алексеевны и поставил на крыльцо.

— Я начну разрисовывать будку, — сказала девочка.

— Ладно, потом, — сказал Андрюша. — Теперь не приставайте к Тимке. Пусть оглядится, обвыкнется… Пойдем, не будем его нервировать.

— А если он не захочет в будку? — забеспокоилась девочка. — Может, все же как-нибудь уговорить его.

— Ничего себе — уговорить! — рассмеялся Виталька. — Приспичит, сам на ночь залезет. Не такой уж он дурак — мерзнуть не захочет… Так юркнет, только его и видели, — носа не высунет.

Все теперь будет хорошо — самое главное есть будка. Плохо быть бездомной. Рано или поздно Тимка обрадуется своему новенькому домику.

Когда ребята ушли, Андрюша вывел во двор Марту. У нее большая морда, почему-то всегда задумчивая. Рога страшенные, большие, но Марта не бодается. Вообще не только собак, но и людей не замечает. И если бы хозяйка не загоняла ее, наверно, совсем бы домой не приходила.

Андрюшка привязал Марту к стойке и начал разглядывать ее: оттянул губы, потрогал вымя, потыкал в бока. Корова перестала жевать, недовольно ворочая головой.

Пришла с работы тетя Катя.

— Чего смотрины устроили? — удивилась она.

— Марта старая? — спросил озабоченно Андрюшка.

— Не очень. А что?

— Вымя маленькое, и зубы странные.

— Сам ты странный. Обыкновенная корова.

— Сама же говорила, мало молока дает.

— Зато жирное.

— Разве есть, которые нежирное дают?

— Всякое бывает. От кормов тоже зависит.

— Мы плохо кормим? У Витальки двадцать литров дает. А меня учительница спросила — не знаю, сказал: двадцать пять дает.

— Вот уже приврал. Пора бы знать.

— Стыдно сказать, что мало. Неужели мы хуже кормим?

— У нас порода другая.

— Может, наша Марта больная?

— Еще не хватало, глупости болтаешь.

— А не глупость плохую породу держать?

— Вот выучишься в институте, станешь выращивать хорошие породы, подскажешь, какую нам взять.

— Конечно, подскажу. У нас в колхозе будут самые лучшие коровы.

Что это Андрюша о Марте беспокоится? У нее коровник как человеческий дом, не то, что у нас.

— Эй, ветеринар, садись-ка лучше за уроки! — крикнула мать.

— Будто сам не знаю, — проворчал Андрюшка и пошел в дом.

Теперь жди его. И что за штука такая — эти уроки? Почему их каждый день надо выполнять? Андрюшке не хочется, я знаю, а мать заставляет. Боится что ли он этих уроков?

Рано-рано утром пришел председатель колхоза. Значит, что-то важное. Я вслед за ним юркнула и спряталась под стол. Нравится мне сидеть с людьми да слушать их разговоры.

— Катерина, — сказал председатель. — Просто беда. Выручай, привезли инкубаторских цыплят и утят, а птичник, сама знаешь, еще не достроен. Все берут птицу домой. Мы тоже сотню взяли, хотя и своих полно будет.

— Я уже посадила трех гусынь. — Мать обернулась к Любушке. — Надо помочь. Мне ведь некогда, вся надежда на тебя, возьмем?

— Мама, тогда я сегодня в школу не пойду, за ними все время смотреть надо, — сказала Любушка.

— Как это не пойдешь? Ишь, умная. До обеда поглядишь, а потом Андрюша придет.

— Ой, какая ты, мама, не знаешь Андрюшку, да? Закатится со своим Виталькой куда-нибудь, и Дамка не сможет найти.

— Найдем, — подала я голос.

Тут уж хозяйка напустилась на меня:

— Ишь, тихоня, притаилась! И когда успела? А ну, пошла! Не стыдно в такую теплынь в комнату забиваться! — И открыла дверь.

Я выскочила, поджав хвост. Разве докажешь тете Кате, что я на от холода прячусь в комнате, а интересно мне, о чем люди говорят.

А на улице весна. Утро сегодня такое теплое, яркое — сидеть бы на крылечке, вытянув морду к солнцу, да жмуриться.

Мать взяла корзину для цыплят, а Любушке велела прибрать двор.

Любушка быстро-быстро подмела, налила в старую сковороду воды, накрошила хлеба, насыпала пшена. И мы с нею стали ждать, когда хозяйка принесет цыплят.