Неустановленный автор: Лесные музыканты

– Тук-тук! Тук-тук-тук!

Кирилл сонно перевернулся на другой бок и натянул тонкий шерстяной плед на голову. Но утренний посетитель был настойчив: от него не отделаешься бегством под одеяло – это теплое и уютное хранилище снов!

– Тук-тук-тук! Тук-тук-тук!

Мальчик попробовал еще один, более надежный способ остаться в Царстве Сновидений, из которого нежданный гость совершенно бесцеремонно изгонял его своим навязчивым стуком. Он засунул голову под необъятную пуховую подушку, с робкой надеждой: может, этот несвоевременный визитер поймет наконец, что Кирилл сейчас занят, что ему сейчас не до него, что лучше ему зайти попозже... Да и вообще – кому это взбрело в голову прийти в такую рань? «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро...» – пожалуй, стоит призадуматься над справедливостью этой фразы!

В ванной не шумела вода, на кухне не гремела посуда, из радио и телевизора не изливался шумный поток информации – значит, мама и отец тоже еще не проснулись. А они всегда просыпаются не позже семи часов. Но если и они еще спят, то тогда кто же открыл гостю входную дверь? Неужели Вика, эта беспробудная соня-сплюшка, первый раз в жизни проснулась раньше всех?!

– Тук-тук-тук-тук-тук!

От громкого стука не спасала и подушка. Нет, назойливый посетитель явно не был знаком с таким полезным и нужным человечеству чувством, как Совесть. Пора их познакомить, кем бы ни оказался этот нахал! Ну, а если это Никитка из соседнего двора, то ему сейчас придется уворачиваться от первого попавшегося под руку предмета!

Кирилл окончательно проснулся и вытащил взъерошенную башку из-под подушки, уставившись на входную дверь. Но она, к удивлению мальчика, оказалась совсем другой – не изящной, грациозной, застекленной наполовину матовым узорчатым стеклом, а полностью деревянной, тяжеловесной, массивной, немного грубоватой... С минуту мальчик недоуменно таращился на дверь, пытаясь понять причину столь внезапного изменения ее облика.

Оглянувшись по сторонам, он увидел не знакомые светлые стены, увешанные картинами с пейзажами, а старые выгоревшие на солнце обои, давно потерявшие свой первоначальный цвет. А возле окна вместо аквариума стоял огромный чемодан из коричневой кожи, который раньше всегда пылился на антресолях в прихожей.

Ну, конечно же! Кирилл окончательно проснулся, его сознание прояснилось и вернуло его в действительность. Дверь тут совсем ни при чем, это он сам все на свете перепутал! Он ведь находится вовсе не в своей комнате квартиры Нефедовых, располагающейся на четвертом этаже московской многоэтажки! Вот уже месяц, как они всей семьей живут в деревеньке неподалеку от побережья Байкала, куда папу отправили в служебную командировку.

Папа – Андрей Павлович, как уважительно называли его коллеги и сослуживцы – был экологом и работал в НИИ. В Прибайкалье его направили с целью исследовать экологическую ситуацию природной среды территории, прилегающей к чистейшему водоему планеты. Обычно Андрей Павлович ездил в командировки один, но в этот раз маме в ее больнице дали отпуск, поэтому они смогли осуществить давнишнюю всеобщую мечту – поехать с папой всем вместе!

Рыбацкая деревенька как пункт временного пристанища подходила папе как нельзя лучше, поскольку находилась в нескольких километрах как от Байкала, так и от истоков великой сибирской реки Лены, и он смог проводить исследования с помощью своих замысловатых приборов, перемещаясь без помощи транспорта, с которым у местной экологической станции возникли непредвиденные проблемы.

Правда, поселили их небольшое семейство не в самой деревеньке, а в полукилометре от нее, возле самого леса – в доме Ефросиньи Матвеевны, одинокой и замкнутой старушки, прозванной местными жителями за ее необщительность и отчужденность «ведьмой». Сначала Кирилл и Вика поверили в эти байки: внешность старушки в точности соответствовала описанию Бабы-Яги из детских сказок. Но потом мальчик провел самостоятельное расследование, в ходе которого пришел к противоположному мнению и убедился, что их хозяйка больше похожа на добрую сказочную волшебницу. Она и в самом деле знала язык зверей и птиц и общалась с ними, как с людьми!

Кирилл потом укорял себя в душе: как это он, взрослый двенадцатилетний парень, мог поверить злым сплетням местной детворы? Это Вике, его маленькой сестренке, еще можно быть такой наивной в свои восемь лет, но никак не ему!