Николай Пилигрим - Алкоголизм – симметричный ответ! Опыт освобождения от алкогольной зависимости

Несоответствие между необходимостью перейти минное поле и неспособностью сделать это порождает растущий дискомфорт. Неважно, какая цель перехода: благородное желание спасти мир, омраченное впоследствии неблагодарностью человечества; неудовлетворенные амбиции; страстная жажда удовольствий и отсутствие возможности утолить ее и т. п. При длительном воздействии психического фактора «хочу, но не могу» человек имеет повышенные шансы стать искрящим комком нервов и погрузиться в иллюзорный мир синих грез.

Анонимный алкоголик получает в сообществе навыки сапера, позволяющие обнаруживать мины, составлять карты минных полей и преодолевать их, не теряя из виду своих целей. Так называемый нормальный среднестатистический человек в, так сказать, нормальных социальных условиях вполне предсказуем. Перед ним выбор из конечного числа альтернатив, как камень на перекрестке, на котором обозначены три пути:

1. Прямо – как все. Будь нормальным человеком. Не встревай, не напрягайся, держись ближе к золотой середине – беспроигрышный путь.

2. Налево – под откос, бесшабашно с горы по буеракам, вразнос. Пить – так стаканами, гулять – так с королевой, воровать – так миллион.

3. Направо – тернистый и неблагодарный путь с испытаниями: грызть гранит науки, писать диссертацию, получая копеечную зарплату, совершить открытие, стать хирургом (финансистом, микробиологом и т. п.) мирового класса, установить рекорд в каком-либо виде спорта… Тяжелый путь, многие выходят на него, но по дороге ломаются. На этом пути много хитроумных и замаскированных ловушек. Из тех, кто его выбрал, далеко не все доходят до финиша. Иногда сдаются, когда остается сделать всего один шаг.

Особенность такова, что с правой дорожки на левую заступать просто, под горку оно всегда сподручней. А с левой на правую, в гору – тяжелее. Только крохотными продуманными шажками, со страховкой, в рамках узкого сектора. Дальше – скользкие обочины с крутыми уклонами, а еще дальше рвы, болота и засеки. Выбрал направление, прошел немного – и вот опять камень, который дорожку на три делит. Весь жизненный путь сплошь состоит из таких развилок.

Алкоголиками становятся или те, кто сразу налево по буеракам – от беспечности и безответственности за удовольствиями. Или те, кто восходил к крутым вершинам по правой, да поскользнулся и сорвался с кручи под откос. Бывает, и путешественники на прямой дорожке подвергаются алкогольной атаке, потакая страстям.

Алкоголику в стадии активного употребления присущи безответственное, беспечное отношение к жизни, бесшабашность, инфантилизм, детское непонимание ее ценности. Такое поведение широко представлено в русской классической литературе, возможно, потому, что в нем отчетливо проявляется русский характер, как у А. С. Пушкина в «Повестях Белкина» (рассказ «Выстрел»). Герою рассказа целятся из пистолета в лоб, а он плюет черешневой косточкой в лицо снайперу, как будто у него десять запасных жизней, как в компьютерной игре. Плевок не в пулю, которая может запросто «прилететь в лоб», и даже не в убийцу, а в лицо тому, кто эту жизнь подарил. Жизнь не компьютерная игра, и человек состоит не из пикселей. Жизнь дана всего один лишь раз, без дублей, без резервных копий. И пренебрежение этим бесценным даром – не храбрость, а дешевая бравада, вопиющая безответственность, вызывающее хамство, дерзость сотворенного перед Творцом.

В «Бесах» Ф. М. Достоевского богоборец Алексей Кириллов настолько обесценил жизнь, что написал подлецу расписку, по которой в любой момент готов расстаться с жизнью за любую идею. Этот «человеко-бог» имел личную жизненную философию с широкой лазейкой для «беса» – Петра Верховенского, в которую тот мгновенно шмыгнул. Кириллов говорит: «Если нет Бога, то я бог… Если Бог есть, то вся воля Его… Если нет, то вся воля моя, и я обязан заявить своеволие… Это так, как бедный получил наследство и испугался, и не смеет подойти к мешку, почитая себя малосильным владеть». Алкоголики тоже дерзнули рвануть по пути своеволия, невзирая на Бога, рванули мешок, дошли до края, да смелость куда-то пропала.

Кириллов – бунтарь. Он не сомневается в существовании Царствия Небесного, но заявляет своеволие, сознательно отказываясь от Рая. Извращенная человеческая природа с ветхозаветных времен понимает свободу как своеволие, а не как свободу к НЕ совершению греха.