Дмитрий Тимофеев - Правила свободы. Структура процесса сознательной организации поведения и факторы его определяющие

Мы смотрим трагедию, читаем книгу, смотрим фильм. У нас возникает мысль: «хочу быть таким». Мотиватором является сердце, а сердце – это вдохновение. Мы можем быть поражены ответом, который дал культурный герой. Вдохновляющие культурные поступки избыточны, все искусство избыточно, не только шедевры, но и менее значимые культурные объекты создаются из избытка. Экстатическая мотивация – нечто открывается нам как вдохновение, затем мы принимаем решение о том, будем ли мы бороться за то, чтобы это воплотить. Открываются трудности и препятствия фактического, временного воплощения. Время от времени снова нам дается экстатическая мотивация, что свидетельствует о том, что мы находимся на верном пути. Это выход в этический субъективный космос сознания, объединяющий нас со всем и всеми в пространстве сознания. Критерием присоединения к вечности служит исключительно внутреннее ощущение наполненности, достаточности и избытка, ощущение вдохновения, энтузиазма, подъема душевных и творческих сил, захваченности, полета, прыжка в безбрежное.

Примером «присоединения к вечности» могут служить также и состояния, вписанные в ткань простой жизни, прямого бытия. Они нам всем хорошо известны: вы и подушка или книжка – и больше никого. К «временным» способам расширения мы также можем отнести присоединение через феномены разделенной коллективной ответственности: «мы – граждане страны, которые выбирают президента, воплощая свою активную гражданскую позицию». То есть, любое сознательное присоединение к объемам времени расширяет наше индивидуальное присутствие в этих пространствах. Интерес вызывает слово – индивидуальное. В том смысле, что мы сами перед собой подтверждаем в них свое наличие, в рамках мотивационного узла идентичность – долженствование. Для того чтобы быть ученым, надо думать и писать, ставить эксперименты, проводить исследования, публиковать научные статьи. Кроме того, что эта деятельность подразумевает различные формы отчета перед обществом, это также отчет перед самим собой, дающий право понимать то, что у нас в голове как то, что началось, например, две или четыре тысячи лет тому назад. Опираться на что-то можно только в том случае, если мы это практикуем. Присоединение к вечной вечности в режиме «время» требует соблюдения многих правил мысли и действия.

Каждый человек выбирает для себя те или иные формы раскрытия вечности. Оно всегда требует личностного сознательного присутствия, переживания раскрывающихся смыслов. Это всегда значимо и поэтому может быть болезненно: желать больно, потому что желание, после того как оно испытано, требует воплощения, что в свою очередь требует труда, умения. Власть, участие в структурах власти и управления государством – также является способом присоединения к вечности. Например, основная энергия демократического общества заключается в возможности каждого члена этого общества присоединиться к власти. В конкретных случаях эта возможность встречает более или менее жесткую обусловленность внешними и внутренними обстоятельствами. Именно по этой причине болезненной темой для многих людей является тема отношений с государственной властью, тема гражданина и подданного, тема активной гражданской позиции. Например, если человек не ходит и никогда не ходил на выборы и считает, что всякие положительные изменения в сфере управления, власти в принципе невозможны. Показывает различные формы отказа от сотрудничества, формы пассивно-агрессивной позиции, то мы понимаем, что он таким образом, неизбежно закрывает для себя возможность подключения к общему полю жизни государства, в котором он живет.

Вспомним, с другой стороны, историю триумфов римских полководцев, воплощающих предельную форму экстатических состояний, присоединяющих граждан к идее государства. Это означает, что человек настолько воплотил в своем поступке какое-то качество всеобщего, что все живущие, присоединенные к этому же полю значимости, не могут этого не чувствовать. Личное, индивидуальное, именное, – на какое-то время становится проводником разных объемов всеобщего, и это признается всеми, кто воспринимает окружающую действительность так же, таким же образом. И в этот момент зеркало личного поворачивается к зеркалу всеобщего, возникает вечность двух зеркал.

Таким образом мы способны переживать вегетативную вечность в засыпании ребенка – сознание на грани проявленности, простые и комфортные условия. Таким же образом та, что баюкает нас, присоединяется к своей вечности, в которую входит переживаемая нами с позиции ребенка вечность. Это то, о чем мы говорим как о свободе ребенка, свободе быть любимым. То есть присоединяться к вечности через любовь и заботу, через тех, кто любит нас просто за то, что мы есть.