Влад Касторный - Отличники. От других…

– Ну, мы же договорились!

– Извини, не сдержался, – стушевался я. – Просто не мог тебя не обнять.

– Хорошо! Мы это потом обсудим. До свидания!

– До свидания, Маша! – я помог подруге занять заднее сиденье в машине и захлопнул дверцу.

«Волга» тронулась, и, развернувшись, скрылась на шоссе в облаке пыли. Я стоял и смотрел ей вслед, ничего не слыша вокруг.

Очнулся я, осознав, что со мной разговаривают.

– Наконец – то! Мог бы и рассказать, что это за малолетка, которую ты в машину усаживал, – сестра как всегда, не выбирала выражений, когда озвучивала свою мысль.

– Я же сказал тебе, что иду купаться с девушкой! – Невольно завелся я с пол-оборота, среагировав на выпад.

– Да не может быть у тебя ещё девушки – новый тезис сестры звучал как всегда, категорично. – Ты пока подросток.

– Конечно, послушав тебя, понимаешь, что в мире существует одна взрослая женщина. Это ты сама. И мнения других людей, отличающиеся от твоего собственного – неправильные. Когда станет по-другому, скажешь. Может, тогда и расскажу, как зовут мою знакомую.

Ответной фразы я не дождался. У сестры выключился звук. Желание узнать и желание поддеть меня боролись в ней, и следы этой борьбы явственно отражались на ее лице.

– Ладно! Потом поговорим…, – ответила она, наконец, развернулась и пошла на пляж.

Я подумал: «Интересно, она только сцену нашего прощания видела, или.… Хотя, какая уже теперь разница?»

Мне захотелось уединиться, и я побрел в лагерь, в надежде найти какую-нибудь скамейку в тени. В кармане я вертел в пальцах монетку, так неожиданно ставшую для меня драгоценной. Думать не хотелось. Лишь в глубине сознания вертелась смутная мысль, что план на сегодня успешно выполнен. И от этого я чувствовал удовлетворение.

Вечером начался дождь, который скоро превратился в тропический ливень с грозой. Ветер нагибал деревья, бросая потоки воды в стекла комнаты. Я любил такую погоду, вдыхать наполненный озоном и электричеством воздух и думать, мечтать, наблюдая за буйством стихии. В такие минуты я хотел быть один на один с ней. Это как очищение. Мне сейчас это было особенно необходимо.

Оставалось пять дней до отъезда домой. Я послушно соблюдал режим дня, делал зарядку, купался, читал книги, а вечером смотрел кино с отрядом в летнем кинотеатре. Я усиленно тренировал мускулы, подтягивался на перекладине, отжимался от пола, поднимал тяжелые камни на пляже. Мой организм запомнил вес Маши, и теперь, казалось, подстраивал свои возможности, чтобы носить ее на руках в дальнейшем. И мне нравилось, как мышцы рук и ног приятно побаливают после тренировки и понемногу увеличиваются в объеме, не помещаясь в рукава старых рубашек. За эти дни у нас был один пеший поход к водопадам и прощальный костер вечером перед закрытием лагеря. В лесу, во время похода, я нашел ржавую стреляную гильзу от винтовки, которой на вид, было не меньше ста лет. А еще, набрался храбрости и стал на секундочку под ледяную воду водопада. Несмотря на стоявшую жару, я продрог моментально, и, нисколько не укрепил свою силу воли, как планировал, чтобы научиться без содрогания входить в море. Прощальный вечер в лагере, костер и дискотека с играми оказались очень шумным мероприятием. Всем разрешалось не спать после полуночи, играть в активные игры и плясать на площадке под звуки живого оркестра с барабанами и блестящими начищенной медью трубами. Диск-жокей тоже был, но музыка и песни были строго идеологически подобраны, и ничего более ритмичного, чем ВИА «Самоцветы» и группы «Криденс» не звучало. Мне была необходима смена обстановки. Я хотел домой. И у меня теперь была весомая причина вернуться в родной город. Возможно, эта «причина» тоже ждала встречи со мной, хотя я и не был на сто процентов уверен в этом. Единственный способ проверить – это добраться до телефона. Для междугородной связи у меня не было ни карманных денег, ни возможности нормальный телефон найти. В лагере почти все аппараты в корпусах были настроены только, чтобы звонить пожарникам или в скорую помощь.

В день отъезда мы встали рано утром, сходили на завтрак и столпились с чемоданами и рюкзаками возле маленьких, пропахших бензином автобусов «Кубань», чтобы ехать на вокзал в Новороссийск. Часовая поездка в переполненном автобусике по серпантину и открывающаяся панорама Цемесской бухты с танкерами и военными кораблями на рейде, мне очень понравились. Но что-то не состыковалось у перевозчиков детей, и мы часа четыре ждали на вокзале, пока прицепят к составу специальные вагоны до Ростова. Надо сказать, что здесь скопилось много детей и из других лагерей. Все загорелые, шумные, веселые, с трудом удерживаемые воспитателями в пределах территории привокзальной площади. Бабушки с семечками, мороженым и лимонадом, наверное, месячный план продаж выполнили за эти несколько часов. Я предложил маме и сестре погулять по городу, но мое предложение было мотивированно отвергнуто, а сестра нарисовала картинку того, как мы с чемоданами бежим по шпалам за удаляющимся поездом под звуки популярной тогда песенки Валентины Толкуновой.