Новелла Иванова - Как любят россияне

Я чувствовала, что он жив, и рвалась на фронт. Когда стали набирать девушек-снайперов, я пошла туда. На курсах было 40 человек, но по окончании нас, шестерых, не взяли на фронт. Нас вызвали на беседу в обком комсомола и дали задание: отправиться в освобожденные районы Украины и работать инструкторами райкомов комсомола. В начале 44-го года я работала в Мелитополе, где познакомилась с молодым офицером, который был там на переформировании полка. Я вышла за него замуж и проводила на фронт снова. А меня перевели в Одессу, где я работала первым секретарем одного из райкомов города до конца войны. Сюда и приехал за мной муж. И началась моя кочевая жизнь – жизнь офицерской жены. Мы жили в Клайпеде, потом, уже в 46-м, в Риге. Я ждала ребенка. Воинская часть стояла в пригороде, и я приехала весной в женскую консультацию. Выйдя от врача, села на лавочку в парке, ожидая, когда за мной приедет муж. Мимо меня прошел красавец майор. Потом вдруг он вернулся и бегом ко мне с криком: «Женя! Это ты?» Я вначале не узнала его. Но это был он, Павел! Он обнимает, целует меня и потом замечает мой огромный живот, прикрытый габардиновым пальто. Я все ему рассказала. Как долго искала его, а потом вышла замуж. Он продолжал меня обнимать, целовать и твердил: «Я увезу тебя, ты моя! Я возьму тебя с малышом. Это будет наш ребенок!» Нет, я не могла так поступить. И я сказала Павлу: «Былого уже не вернуть!» И тогда он объяснил, что был на секретном задании, ему нельзя было о себе никому сообщать, и потому из части мне прислали извещение о том, что он якобы пропал без вести. Он справился со сложным заданием, получил орден, был повышен в звании и, вернувшись с Запада, получил новое назначение. Он должен был отбыть завтра же в Белорусский военный округ. Как он умолял меня поехать с ним! Он потом писал моим родителям, просил мой адрес, но они, не желая разрушить мою семью, молчали.

Мужу я все-таки рассказала о такой удивительной встрече, и он гордился моим поступком. У нас родилась дочь. Из Риги мужа перевели на Украину, затем в Белорусский военный округ, в город Полоцк. Я все годы продолжала работать в школе.

Я решила дождаться, когда в школу придет мама мальчика. Она пришла, сказала, что воспитывает сына с бабушкой, потому что отец мальчика умер от туберкулеза. Я еле сдержалась. Почувствовав мое расположение, мама Андрейки пригласила меня прийти к ним в гости Восьмого марта.

Мы сидели на диване, рассматривали семейный альбом, и мама Андрейки говорит: «Я вам сейчас покажу единственную фотографию девушки, которая была невестой Павла…»

Я замерла, а она говорит: «Павел очень хотел назвать сына Андрейкой, а если бы родилась девочка, то Женей. Так звали невесту его, с которой его разлучила война!» Она подносит мне фотокарточку, а я закрываю лицо руками. «Что с вами, Евгения Ивановна? – спросила она, отнимая мои от лица, и, глянув на фото, вскрикнула: – Да ведь это же вы! Вы знали, что Андрейка сын Павла, да?» Я ответила: «Да, знала!»

…Андрейка закончил у меня 4-й класс. Я познакомила его и маму с моей семьей.

В дальнейшем мы переписывались, и я знаю, что Андрей поступил в военное училище, а его мама вторично вышла замуж.

У меня выросли две дочки. Они пошли по моим стопам, стали педагогами. Муж вышел в отставку. У нас четверо внуков и один правнук. Мы с мужем прожили почти 50 лет.

Но теперь я – вдова. Дети и внуки обо мне заботятся, а я нет-нет да и вспоминаю Павла и первую мою несостоявшуюся любовь, которую порушила война.

Евгения Секрирова, г. Саратов

Я помню и люблю тебя

Этой истории уже 54 года. Она все эти годы жгла, мучила меня, и теперь я доверяю ее моей любимой газете. Я расскажу эту историю от имени Сергея. Так мне будет легче.

…Сергей, как всегда, свернул с главной улицы поселка в переулок по пути домой. На душе у него было скверно. Очередное свидание с женщиной, которую он любил, завершилось, как часто бывало, ссорой. Он дошел до конца переулка, когда увидел на стыке бревен у забора девушку. «Вы что тут делаете?» – удивился он. «Тихо! Вы только вслушайтесь в эти ночные звуки!» Сергей прислушался и услышал шум реки, ржание лошади, которая паслась неподалеку. «Слышите, как хрустально звенят звезды, – сказала девушка. – Они звенят, как льдинки в апреле, когда их ударишь каблуком и они рассыпаются на звенящие хрустальные иголочки».