Андрей Константинов - Фронтовая любовь

1.12. ДАМАСК. ОТЕЛЬ. НАТ. УТРО.

Микроавтобус медленно выруливает на парковку шикарного президент-отеля («Фундук ар — Раис», что в центре Дамаска).

1.13. САЛОН МИКРОАВТОБУСА. НАТ. УТРО.

Митя толкает в бок сидящего рядом с ним Медвежонка: дескать, посмотри-зацени.

МИТЯ (Насмешливо.)

Пять звёзд, между прочим. Я понимаю, почему здесь наша съёмочная группа — мы серьёзный федеральный канал, можем себе позволить. Но вы-то , голодранцы, сюда каким боком?

БОБКОВ (Злобно зыркнув.)

За всё АП максала. А у них денег, как у дурака фантиков — грабят Россию, не переставая.

МИТЯ (Удивлённо.)

О как! Так вы, значит, на кровавые деньги кровавого режима? М-да… Это, я вам доложу…

БОБКОВ

Пошёл в жопу!

МИТЯ

Опять туда?.. (Примирительно.) Я ж не с укором, а с лёгким удивлением. И!.. Считаю, это дело надо отметить?

БОБКОВ (Хмуро.)

Что?

МИТЯ

Прибытие. Причём проставляешься — ты! Кровавое командировочное бабло должно жечь тебе ляжку.

Микроавтобус останавливается. Журналисты встают с мест, тянутся на выход (среди них — Эля и Анжелика). Митя и Бобков сидят в хвосте, поэтому не суетятся — выйдут последними.

БОБКОВ (Вздохнув.)

Да там того бабла-то… Только на отель и не пожмотились. Да и то, чтоб всё стадо вместе держать. Для простоты и безопасности.

МИТЯ

Паша, не жмись! На дукаты кровавого Мордора тебе только бухать не форшмачно. Представь, если люди узнают, что на деньги администрации президента ты купил, например, трусы?.. А люди узнают! Мир стал прозрачным. Я не то чтобы «сантажирую»…

1.14. БАР ОТЕЛЯ «ФУНДУК АР-РАИС». СТОЙКА. ИНТ. ВЕЧЕР.

Посетителей в баре немного — сплошь иностранцы, ведущие себя спокойно и чинно. Исключение — парочка русских.

У стойки сидят Митя и Паша, уже довольно косые. У них жёсткий вариант — пиво и местная анисовая водка-арака. Пепельница полна окурков, по столешнице рассыпаны орешки… Всю эту милую картину раздражённо оценивает вошедшая в бар Элеонора. С порога она долго сверлит взглядом то одного, то другого. Но те — либо намеренно не замечают её, либо впрямь очень увлечены беседой. Наконец, Элеонора не выдерживает, подшагивает.

ЭЛЯ

А вам, Дмитрий Андреевич, вот прямо сразу, вот в первый же день нажраться нужно?

МИТЯ (Обиженно.)

А почему сразу нажраться? Немного выпить за приезд. И, кстати, встречный вопрос: а вам, Элеонора Сергеевна, вот прямо в первый же день поскандалить хочется?

ЭЛЯ (Раздувая ноздри от злости.)

Вот знала, вот как чувствовала!..

БОБКОВ (Хмельно-назидательно.)

Чувствуют только…

Договорить он не успевает, ибо Эля рявкает.

ЭЛЯ

Заткнись, Паша! Достал со своими голубыми присказками!

БОБКОВ (С пьяной обидой.)

Они общие! Всего народа.

ЭЛЯ (Сердито.)

Я сказала — заткнись!!! А вам, Дмитрий Андреевич, судя по всему, уже даже всё равно с кем пить? Кстати, мне тут коллеги из программы «Криминал» как-то объясняли, что такое форшмак. Но вам, видимо…

БОБКОВ (Фыркнув.)

Нашла кого слушать. Про форшмак они ещё рассуждают. Да я про них такое могу порассказать! Да Содом такого не делал со своей Гоморрой! А она и уши развесила, как лохушка. Да если хочешь знать…

Договорить Медвежонок не успевает, потому что Митя вдруг резко всматривается куда-то за спину Элеоноры, и с очень странной интонацией произносит:

МИТЯ

О-бо-сра-ться…

Медвежонок перехватывает его взгляд, фокусируется и округляет глаза.

БОБКОВ

Ой-ё-ё!..

Элеонора подозрительно смотрит на обоих (не разводят ли её на какой-нибудь прикол?), но потом всё же оборачивается, и … точно так же обалдевает.

ЭЛЯ (В сердцах.)

Мать моя мамочка… Вот знала же… Вот сердце подсказывало, что ничего хорошего не будет!..

Такова реакция этих троих на появление в баре американской журналистки — телезвезды CNN Пруденс Мак-Ги. Такое ощущение, словно бы она заранее знала, что увидит здесь эту троицу русских. По крайней мере, удивления на её лице нет. За Пруденс семенит оператор — длинный и немного нескладный молодой парень.

ПРУДЕНС (Машет им рукой.)

Привет, парни! Привет, Эл! Давно разминаетесь? Дим, Пол?

ЭЛЯ (Бормочет.)