Светлана Касумова - Шкатулка Исмаил-бея

— Последняя твоя. Дальше — я.

И снова на горизонте вражеский корабль. Пуск! Но что-то техника закапризничала, и торпеда не пошла. Несколько попыток Мансура запустить ее ни к чему не привели.

— Сдохла машина, позови мастера, — сказал он Энверу.

Тетенька, меняющая деньги, показала на молодого человека, копавшегося у другого автомата.

— Ему скажи, он посмотрит.

Мастер привычным движением открыл боковую крышку автомата, потыкал отверткой, затем достал из портфеля тестор. Амулет в виде зодиакального знака льва мешал ему копаться в схеме.

— Долго ждать? — спросил Энвер.

Вместо ответа мастер сердито перекинул амулет себе на спину. Лев на секунду привлек внимание ребят.

На палубе корабля, стоящего в доке, Энвер нашел отца. Они устроились возле разобранных механизмов подъемных лебедок. Видимо, их ремонтом занимается отец со своим напарником Сары.

Отец с удовольствием лакомился домашней снедью.

— Честно, никто, даже твоя бабушка, таких кутабов не приготовит. Скажи, Сары, — обращается он к рыжеволосому напарнику.

Сары, медленно прожевывая, закрыл глаза, самозабвенно покачал головой.

— Фирма, знак качества! — Он почмокал, приложив к губам щепотью сложенные пальцы.

— Что-то сын сильно озабоченный, замечаешь, Сары? — сказал отец.

— Точно. Как наш кассир в день выдачи зарплаты.

— Что случилось? Рассказывай.

Энвер выразительно посмотрел в сторону Сары. Отец понимающе кивнул.

Пообедав, отец решил побриться. Энвер держал перед ним зеркальце.

— Мне совет твой нужен, — начал он нерешительно. — Представь, что ты случайно нашел дорогую вещь, очень дорогую. Как бы ты поступил?

— Мне такого счастья еще не выпадало, — усмехнулся отец. — Почему вдруг интересуешься?

— Понимаешь, это пока тайна.

— Вещь чужая, не твоя. Надо вернуть владельцу.

— Хозяина нет, это я точно знаю.

— Без разницы. Сам подумай, мы, Меликовы, можем чужое добро присвоить? Воровство — как иначе?

— Но если никому это не принадлежит, тогда как?

— Никому — значит, и нам с тобой тоже. Слушай, в школе у вас есть предмет, ну вроде как по телевидению «Человек и закон»?

— Есть. Называется «Правовое воспитание». Но сейчас каникулы.

— Быть человеком надо и на каникулах. В общем, так: думай и решай сам… Что дома слышно? Мама как, Наргис?

— Нормально. Мама злится, что тебя здесь держат. А Наргис залезла ко мне в ящик, все перерыла, марки рассыпала… Ну почему вы с мамой ей всё прощаете?

— Все ясно. Недостатки нашего воспитания исправляешь собственными кулаками. Ценный лочин. Если я его подхвачу, плохо тебе будет, Энвер, ой, плохо…

На троллейбусной остановке у дока, несколько в стороне от навеса, скучает молодой парень. Он в темных очках, в джинсовом жилете, на шее цепочка амулета. Подошел троллейбус, забрал пассажиров. Парень остался.

Появился Энвер со спортивной сумкой на плече. Когда подкатил очередной троллейбус, вслед за Энвером сел и парень в жилете.

Пассажиров в салоне полно. «Жилет» все время за спиной Энвера,

Возле раскопанной и реставрируемой рыночной площади в крепости сидел Мансур, что-то записывал и исправлял в списке. Неподалеку гомонила стайка студентов. Девушка в майке с эмблемой стройотряда, прищурив глаза, смотрела в сторону куполообразных бань и рыночной площади и мечтательно говорила:

— Мальчики, давайте закроем глаза и представим себе шумную базарную толпу триста лет назад — дервиши, гортанные выкрики, звон караванных колокольчиков на верблюдах. Дух захватывает…

— Зрелище и правда сказочное, но не хочется закрывать глаза на то, что в крепости сносят здания, построенные сто лет-назад. Тебе не жаль? Мне — очень.

— Тебя послушать, сносить ничего нельзя, пусть все будет первобытно, а мы — в пещерах, так?

— Все равно, варварство сносить дома начала века. Потомки нам этого не простят.

Мансур, увлеченный своими записями, и не заметил, как подошел Энвер.

— Умные мысли записываешь? — спросил он у Мансура, кивнув в сторону студентов.

— Наконец появился! Глаза заболели, пока тебя высматривал. Пошли, надо решать.

Ребята двинулись, тесно прижавшись плечами и шепчась. Энвер то и дело беспокойно оглядывался.

— Почему головой крутишь, кого боишься?

— Кажется, дознались про камушки, за шкатулкой уже идет охота. Смотри, — Энвер показал спортивную сумку, в которой лезвием был разрезан бок.

— Чушь! Где связь?

— В сумке была бритва отца, электрическая. В троллейбусе ее украли.