Юрий Карагезов - Верблюжонок

— Здорово! — восхищенно шепчет Тылла.

Она ложится и, заложив руки под голову, смотрит в потолок:

— А почему тебя не берут с собой?

Шемшат устраивается поудобнее, отвечает буднично:

— Они хотели взять меня, ждали каникул. Это было в прошлом году. — И замолкает.

Тылла ждет, но Шемшат молчит. Тогда Тылла нетерпеливо спрашивает, поворачиваясь к подруге, чтоб ее видеть:

— Ну? Почему не взяли?

— Нету их.

— Как это нету? — не понимает Тылла и пересаживается на кровать к подружке.

Шемшат лежит с закрытыми глазами.

— Погибли.

Тылла потрясена не только тем, что сказала Шемшат. Ее потрясло, как просто и обыденно произнесла девочка это страшное слово.

— Как… погибли? Где?

Шемшат открывает глаза, но смотрит не на Тыллу, а куда-то мимо нес.

— Там был какой-то взрыв… в горах, и родители попали в катастрофу. Всё. Я устала. Хочу спать. — Шемшат отворачивается от подруги и закрывает глаза.

Тылла не может успокоиться. Она сидит на постели Шемшат и говорит то ли ей, то ли себе:

— А я своих родителей вообще никогда не видела. Даже не знаю, какие они.

И снова ночь в комнате девочек. Кое-что изменилось: на окнах появились цветы и вьются по ниточкам к потолку. Рисунки теперь висят над каждой кроваткой: смешной, забавный зверек, чем-то похожий на хозяйку койки…

Так же тихо, шепотом, читает Шемшат:

— «Отец купил тебе такое платье — закачаешься! Ты в нем будешь, как фея из сказки. Только не знаю, подойдет ли по размеру. Вот сколько прошло времени…»

Тылла лёжа слушает Шемшат. Высунув только личико из-под одеяла, тихо лежит мышка-Маришка. Айна, повернувшись спиной, чтобы не было видно, что она не спит, тоже лежит с открытыми глазами.

Шемшат раскрывает страницы очередного письма:

— «Здравствуй, Шатды!» — начинает она, но тут же останавливается и, пробежав глазами листки, собирает их и торопливо кладет обратно в конверт. — Злое это письмо. Не буду я его читать.

— Почему? — спрашивает Тыллаша.

— Злое, потому и не буду, — отрезает вдруг Шемшат. Начинает перебирать конверты, не вынимая их из верблюжонка, но, так и не остановившись ни на одном, застегивает молнию.

— Хватит, спать пора.

— Может, всё-таки прочитаешь? — просит Тыллаша.

Шемшат прячет верблюжонка под подушку.

— Шатды, — слышится из другого угла комнаты голос мышки-Маришки.

Шемшат от неожиданности замирает, будто ее застали за чем-то нехорошим.

— Прочитай еще, пожалуйста, — просит Айна.

Шемшат вглядывается в полутьму и видит, что никто в комнате не спит. Кто сидит, укутавшись в одеяло, кто, обхватив подушку, смотрит в ее сторону, кто просто лежит с открытыми глазами. Биби лежит и смотрит в потолок, словно её это не трогает.

— Шатды, ну, пожалуйста, почитай. Знаешь… — И тут голос Наташи вдруг вздрагивает и, сдерживая рыдания, она прячется под одеяло. Шемшат смотрит на Тыллу, которая, хоть и ничего не говорит, но взгляд ее красноречивее всех слов: она тоже просит почитать. И Шемшат сдается.

— Хорошо, я почитаю.

Мышка-Маришка, проворно юркнув под одеяло к Айне, говорит:

— Я с тобой побуду, ладно?

Айна отодвигается, освобождая место для подружки. Наташа выглядывает из-под одеяла, вытирая влажные глаза.

— Ой, я так люблю слушать письма, особенно, когда… — затараторила мышка-Маришка, но Айна ткнула ее в бок:

— Не мешай.

И Маришка тут же успокаивается, устраиваясь поудобнее.

Шемшат раскрывает листки и начинает читать:

— «Зравствуй, доченька! Прости нас, папуля, что так долго молчали. Не было возможности писать. Напиши скорее, как получишь наше письмо. Как ты там? Все ли у тебя в порядке? Мы с папой снова переехали на новый объект. Работа такая», — Шемшат краем глаза смотрит на девочек. Все внимательно слушают ее. Биби так и не шелохнулась — лежит на спине и смотрит в потолок.

— «Потому и не смогли долго писать. Ужасно скучаем. Очень хочется видеть тебя, крохотулька ты наша. Знала бы, как хочется крепко обнять и прижаться к твоему личику, поцеловать тебя. С ума схожу, доченька, оттого, что нету тебя рядом. Вот видишь, какая я слабая. Даже немножко неловко. А за тебя мы рады…»

Биби лежии с закрытыми глазами. Лежит все так же на спине. Губы крепко сжаты. Она с трудом подавляет слезы, но все же не выдержала и с головой накрывается одеялом.

Шатды продолжает читать:

— «Шатды-джан! Здравствуй, дочка! Мама слегка приболела и пишу сегодня я. Она хоть и болеет, но все беспокоится о тебе. Ты же знаешь, какая она у нас беспокойная. Мы ждем и не дождемся отпуска. Но еще немного потерпи, доченька, и мы все будем вместе. И как всегда, поедем на море. И никого нам не надо. Ты, мама, море, солнце и я с вами!»