Ходжакули Нарлиев - Каракумы. 45° в тени

— Придется бурить, — сказал Малышев.

— Вот именно, — подхватил Довлетов. — Надо бурить четыре наклонные скважины одновременно.

— А не дорого? — усомнился Малышев. — Четыре сразу…

— Смешно экономить на спичках, когда теряются миллионы. Двенадцать миллионов кубометров газа в сутки! Столько же за это время потребляет, например, Ленинград! Какой глубины аварийная скважина? Две пятьсот?

— Две тысячи четыреста девяносто пять метров, — подсказал Малышев.

«2495» — обозначил на доске Довлетов.

— Значит, наклонные скважины должны быть пробурены так, чтобы мы могли попасть наклонной скважиной в аварийную, отвести газ в сторону, задавить аварийную и потом закупорить наклонную.

— Хорошо бы, — сказал Бердыев. — Но попробуете попасть в аварийную.

— Вот я и предлагаю, сделав соответствующие расчеты, бурить четыре одновременно. Вероятность попадания увеличивается. Скажите, какой предположительно радиус отклонения аварийной скважины?

— До ста двадцати метров, — сказал Малышев. — В самом низу, разумеется. В забое.

Довлетов нарисовал радиус, написал «120 м» и пунктиром изобразил отклонение аварийной скважины.

— Ну, а если попасть в ствол не удастся, — заключил Довлетов, — попробуем подействовать закачкой воды.

— Громоздкий способ, — заметил Малышев.

— Вы можете предложить другой?

— Нет.

К штабу подкатила машина. Из нее выскочил человек, облаченный в пожарную амуницию, перепачканный сажей, весь мокрый. Он буквально ввалился в помещение.

— Что там, Сетдар? — встревоженно поднялся Малышев.

— Грифоны!

— В каких местах? Возле скважины?

— Да. Газ выходит через соленое озеро. И прямо напротив.

…Соленое озеро бурлило и клокотало. Может быть, именно так человек представлял себе преисподнюю.

Прогремел выстрел из ракетницы, и кипевшее озеро в мгновенье ока охватило пламенем.

Солнце добела раскалило небо.

Халык, Марко и другие рабочие из бригады Круглова вручную очищали трубы.

Бригадир возился с вышедшей из строя очистной машиной.

— Что там у вас случилось? — услышал Круглов.

Он поднял голову и увидел Юсупа Бердыева.

— Кольцо со скребками стерлось. — Круглов снял кольцо, поднялся.

— Черт возьми! — выругался начальник участка. — Кольца летят одно за другим, запасные кончились… Из-за какой-то паршивой детальки начнется отставание по всему участку. Придется самому лететь в трест.

— Поторопись. Руками мы много не сделаем.

Юсуп ушел. Круглов повертел в руках кольцо со стершимися скребками и бросил в песок.

Довлет-ага с отарой возвращался с выпаса, когда вдруг Акбай стал выказывать беспокойство. Он убежал вперед, намного обогнал отару и там, впереди, беспокойно заметался, принюхиваясь к песку. Затем вдруг бросился навстречу отаре. Наскакивая на овец и остервенело лая, пес попытался повернуть их в обратную сторону.

— Ты что, разбойник? Не смей!

Окрик хозяина заставил пса отступить. Овцы двинулись дальше, и тогда Акбай неожиданно бросился на чабана, трусившего на ишаке позади отары. Довлет-ага отгонял его палкой.

Отара расползлась по пескам, растянулась. И овцы, бежавшие впереди, вдруг стали медленно-медленно взлетать над пустыней. Смешавшись с песком и пылью, они поднимались все выше и выше… Прозвучал взрыв, пронзительно завизжал Акбай, мощной волной чабана сбросило на землю.

Так же медленно опускались на землю животные, вращаясь в воздухе…

Когда оглушенный взрывом Довлет-ага поднялся, кругом стояла темная завеса пыли. Впереди извергался гигантский газовый грифон.

Довлет-ага тряхнул головой. Вившийся вокруг него пес заливался лаем, но чабан не слышал его. Он сдавил ладонями голову и так стоял до тех пор, пока сквозь толщу навалившейся глухоты не пробился лай собаки.

Он приблизился к грифону, упал на колени и стал отрывать из песка овцу. Она оказалась мертвой. Он принялся отрывать вторую, третью… десятую…

Чабан совершенно выбился из сил к тому времени, когда на машинах, мотоциклах и вертолетах к месту нового выброса газа прибыли люди. Заметив Нуры, чабан встал.

— Как же так, сукин сын, ты строишь? — спросил он, всю вину возлагая на сына. — Что ты наделал, подлец, своим газом? — И угрожающе подняв свой чабанский посох, он пошел на Нуры.

Отчаявшийся отец на глазах у всех колотил руководителя газовой промышленности республики, словно провинившегося ребенка. Колотил до тех пор, пока, обессилев, едва не упал на землю — Нуры успел подхватить отца.