Сергей Бодров - Очень важная персона

— Снимай рубашку!

Председатель райисполкома послушно снял рубаху.

Над дверью опять горела красная надпись: «Не входить!»

— На что жалуетесь? — спросил врач, просвечивая грудную клетку председателя райисполкома.

— Пьют у нас много… В столовых кормят безобразно. Прямо перед людьми стыдно, — с сожалением сказал Шишкин.

Из-за аппарата торчала только его голова.

Врач, насупившись, промолчал. Потом выключил аппарат, взял ручку.

— Фамилия?

— Шишкин.

Врач стал заполнять карточку.

— Кем работаете?

— Председателем райисполкома, — сказал Шишкин. — Помоги, Георгий. Возьмись за это дело. А мы тебя поддержим.

Грузин вскочил.

— Два года просил, уговаривал — не хотели. Теперь я не хочу! Все! Буду тут в темноте сидеть! У меня день укороченный!

Шишкин и Георгий сидели у старой разрушенной мельницы на берегу заросшего пруда.

Кругом радовало глаз и цвело разнотравье. Дымку розовых васильков сменяли желтые скатерти ромашек, куртины белой кашки, пятна синих колокольчиков и разливы дикой мальвы…

Георгий жарил на маленьком мангале шашлыки и угощал Шишкина. На расстеленной скатерти стояла бутылка «Кинзмараули». Лук, укроп, петрушка, кинза украшали натюрморт.

Неподалеку, около стожков сена, стоял высокий человек с этюдником. Художник.

Шишкин и Георгий сделали приглашающий жест.

Художник улыбнулся и отказался.

— Понимаешь, люблю людей кормить, — объяснял Георгий. — Готовить люблю. От дедушки научился. Десять тысяч рецептов знаю. Давно бы в Грузию уехал — жена не хочет. Она русская.

— За твое здоровье, — чокнулся Шишкин.

— Почему у нас алкоголиков нет? Все вино пьют.

— Хорошее вино.

— Твое здоровье!

Потом они встали и подошли к художнику.

— Не помешаем? — деликатно спросил Шишкин.

Тот покачал головой.

Шишкин посмотрел на набросок. Потом оглянулся.

Гудели шмели и пчелы, желтые трясогузки качались на верхушках конного щавеля, из далекого леса доносилось тонкое пение иволги. Красивей места нельзя придумать.

— Как я тут людей буду кормить! Каким вином поить! — шепотом сказал Георгии. — Культурный центр возникнет. Душа у всех будет радоваться… Всесоюзная достопримечательность получится, вот увидишь…

И Георгий от счастья тихо запел.

— Смотри, чтоб не посадили… — задумчиво сказал Шишкин.

Валька Шишкин с новым приятелем, Максимом, ловили тритонов. Валька сачком выгребал тину, а Максим раскапывал ее палочкой.

— Тебе… мне… — считал Валька, вытаскивая тритонов за хвосты и рассаживая по банкам.

— Этого мне не клади, он дохлый.

— Сам ты дохлый! У него просто шок, — объяснил Валька.

Солнце еще только встало. Над райцентром звучали позывные радиостанции «Маяк», разносился ладный стук топоров. Несколько плотников, раздетых по пояс, поднимали стропила разрушенной мельницы. Свежеструганные крылья белели и были видны далеко окрест. Работа спорилась, шла к концу.

Начальник милиции Недугов шел к пруду со спиннингом.

— Слушай, а чего у тебя отец такой? — спросил Максим.

— Какой?

— Ну, такой… Не похож на начальника.

— В кепке ходит, на лошади ездит и вообще…

— Чего вообще? — весь подобрался Валька.

— По магазинам сам ходит. Моя мать только завуч, а нам все на дом носят,

— Подумаешь, — облегченно вздохнул Валька. — Папка скажет, и нам все на дом принесут. Эй, — вдруг забеспокоился он, — ты жулишь, ты в тот раз себе положил и опять…

— Сам ты жулишь, ты мне одной дохлятины насовал!

— Это тебе дохлятина, да? — Валька зашелся от возмущения. — Дохлятина, да? — Он схватил Максимову банку и сунул ее в нос владельцу.

Через секунду они катались по траве в опасной близости от воды.

Недугов, бережно насаживающий живца, услышал громкий всплеск.

— Ай-я-яй, — нежно приговаривал он, вытаскивая мальчишек из воды. — Кто же так дерется? Вот приходите сегодня в спортзал, я вас научу.

— А вы не врете? — спросил Максим.

Родион Михайлович шел на работу. На площади медленно крутилась только что собранная карусель.

Шишкин остановился. На карусели сидел завотделом культуры Петряков.

— Все в порядке, Родион Михайлович! — радостно сообщил он, проплывая мимо Шишкина. — Крутится!

Шишкин довольно кивнул. Около железной решетки, огораживающей карусель, плотники ставили будочку с надписью: «Касса». Механики возились с электрощитом. Тут же толпились ребятишки, случайные прохожие, любопытные. Карусель была новостью в райцентре.