Валерия Башкирова - Герои 90-х. Люди и деньги

Вероятно, именно тогда Березовский почувствовал, что играть в большие игры можно, не только находясь в тени, что вопреки известной рекламе имидж — это все. Тогда и начался большой поход Березовского в политику. В начале 1995-го он создает ОРТ, в 1996-м накануне выборов организует «письмо тринадцати».

Автором этого обращения крупнейших предпринимателей России к общественности, политикам и друг к другу, озаглавленного «Выйти из тупика!» и призывавшего одновременно к компромиссу и недопущению победы коммунистов на выборах, был политолог-коммунист Сергей Кургинян.

Дальше больше: в 1997-м Березовский — заместитель секретаря Совета Безопасности, в 1998-м — исполнительный секретарь СНГ, в 1999-м — депутат Госдумы. Он участвует практически во всех «разборках» ельцинского периода — воюет то с Коржаковым против Гусинского, то с Гусинским против Потанина и Чубайса, то со всеми олигархами за Ельцина, то чуть ли не в одиночку против коммунистов. Он не расстается с мобильным телефоном. Иногда на людях он даже разговаривал одновременно по двум, но никому и в голову не приходило предложить ему скрестить трубки. Все понимали, что Березовский во всех своих разговорах — самая важная деталь, без которой ничего не срастется.

Когда-то почти всесильный, а ныне беглый олигарх, манипулятор, провокатор и комбинатор Борис Березовский — личность, бесспорно, многоплановая. Настолько, что журналисты позволили себе как-то заметить: «Березовский — это не фамилия. Это профессия».

Сначала он сознательно создавал себе имидж человека, вхожего в высшие инстанции, умеющего решать вопросы и советующего власти, как ей поступать в том или ином случае. Потом имидж стал создавать его самого. При этом Борис Березовский всегда умудрялся быть не тем, кем его считало общественное мнение.

Политиком он был официально признан лишь после того, как стал одним из заместителей секретаря Совета Безопасности — далеко не самого важного органа в иерархии российских властных структур. Его считали идеальным чиновником для особых поручений. Переговоры с чеченскими лидерами, выкуп заложников на Северном Кавказе, неофициальные контакты с московскими коммунистами — это была его стихия.

Но как о публичном политике и он сам, и другие заговорили лишь после его громкого увольнения в 1997 году. Как будто не было в его активе выдержанных в лучших популистских традициях выступлений на юге страны. Одно только обещание добиться от федерального правительства разрешения на ношение оружия казакам принесло ему больше популярности, чем часовые выступления премьер-министра.

В каком-то смысле Борис Березовский похож на Бориса Ельцина. Тот тоже не мог долго жить в бездействии — и взрывал ситуацию. Вот тогда он чувствовал себя в своей тарелке. В бытность замглавы Администрации Президента Владислав Сурков сказал, что Березовский — «человек конфликта». Это абсолютно точное определение. И Ельцин был «человеком конфликта». Только первый президент России создавал свой конфликт, чтобы начать кого-то громить, а Березовский вклинивался в чужой конфликт, чтобы обеспечить свои интересы — предпринимательские или политические. Без проблемы (все равно — реальной или созданной своими руками), которую нужно решать, ему, похоже, до сих пор просто скучно.

И в тяжелой атмосфере середины 1990-х Березовский чувствовал себя как рыба в воде. Тогда даже самые либеральные либералы расстраивались от беспомощности правительства, неспособного справиться с мятежной Чечней. 9 января боевики Салмана Радуева атаковали город Кизляр в Дагестане, где захватили роддом и более трех тысяч заложников, а через десять дней, после осады в селе Первомайском, сумели уйти на территорию Чечни. Грустно выглядел стремительно теряющий репутацию президент Ельцин, рассказывавший перед телекамерами про «38 снайперов», бдительно следящих за каждым террористом.

Для Бориса Ельцина это был тяжелый год. В Чечне дела шли отвратительно, даже несмотря на то что в апреле был убит ракетой лидер чеченского сопротивления Джохар Дудаев во время разговора по спутниковому телефону с Константином Боровым. Пришлось пойти на соглашение с группой олигархов, обещавших ему поддержку на выборах (термин «семибанкирщина» пустил в обиход бывший коммерсантовец Андрей Фадин, погибший год спустя в автокатастрофе). Сами выборы прошли очень нервно — в двух турах Ельцин победил с небольшим отрывом от лидера коммунистов Геннадия Зюганова. Сюрпризом стало и появление нового политика — отставного генерала Александра Лебедя, сдержанно державшегося во время путча и решительно — во время войны в Приднестровье.