Федор Лукьянов - Мир на взводе - пружина разжимается

Наличие такой лакуны становится более понятным, если принять во внимание то, что проблема обладания правом или, если угодно, должным образом переформатированная проблема auctoritas , не является актуальной для стандартной двухвалентной ситуации, а именно при обороне в строгом смысле слова. Если государство А нападает на государство Б, то у государства Б обычно имеется справедливое основание и право на самооборону. Но в косвенных случаях это не так. Так кто же имеет право на вмешательство в данных обстоятельствах и на основании каких причин? [197]

Здесь я предлагаю принять во внимание различие между оправданием и легитимацией, о необходимости проведения которого я уже несколько раз заявлял в своих работах. Мой тезис заключается в том, что современные теории справедливой войны недооценивают важность наличия легитимации (и правомочия) и по этой причине не пригодны для того, чтобы дать ответ на самые важные наши вопросы. Продолжая параллель с теорией Фомы Аквинского, можно приблизительно приравнять оправдание к iuxta causa , а легитимацию к auctoritas (хотя Аквинский использует термин auctoritas в ином и более узком значении, которое обычно относится к суверенитету ведущего войну государства [198]).

На этом этапе мы уже вправе предложить собственно философское различие между оправданием и легитимацией. Очень часто в политической философии эти две концепции разграничиваются недостаточно четко, и в результате их считают взаимозаменяемыми. Постулируется либо то, что необходимым следствием твердого оправдания является последующая (с логической точки зрения) легитимация, либо то, что легитимация означает осуществление власти на основании ранее узаконенных полномочий. Но, на мой взгляд, между этими двумя концепциями, напротив, имеется существенное различие. Такое различие введено Джоном Локком, притом способом, который можно считать образцовым, хотя он и не прибегал к терминам «оправдание» и «легитимация». Грубо говоря, государство оправдано в своих действиях, если соблюдает права человека, а легитимацией оно обладает, если заручается согласием граждан. Далее я буду свободно оперировать различием между этими двумя локковыми концепциями, оставляя в стороне специфические термины «права человека» и «согласие» и распространяя само различие с уровня государства на уровень каждой организации и практики. В рамках этой более обширной перспективы легитимация зависит от точки зрения на рассматриваемый процесс, как, например, на отдачу голосов в демократическом государстве или на рынок в экономике; ей присущи типично эмпирический аспект и направление снизу вверх (если она исходит от общества). Оправдание, напротив, зависит от точки зрения, не относящейся к рассматриваемому процессу; оно имеет, по сути, теоретическую природу и направление сверху вниз (от экспертов к обществу). Если первая материальна, то последнее идеально, либо виртуально. Легитимация – это своеобразный процесс ратификации: в известных случаях исход выборов легитимирует избранного кандидата. Оправдание же оценивает результаты избирательной процедуры как бы снаружи: в аналогичных случаях нам могут сказать, что кандидат, вне зависимости от получения легитимации, не соответствует критериям справедливости и честности, которых требует должность, на которую он или она были избраны. Если говорить о международной войне, что мы и делаем в данном случае, то мы, например, знаем, что исход голосования в ООН может явиться важным фактором легитимации конфликта. Однако независимо от голосования в ООН данная война может оказаться, так сказать, несправедливой по своей сути, если в ее ходе нарушаются права человека или если она ведется с бессмысленной жестокостью.

Для наших целей достаточно сказать, что оправдание идеально и универсально, тогда как легитимация имеет эмпирический характер и основана на консенсусе. Выражаясь на языке современной политической философии, я использую оправдание субстантивным, а легитимацию процедурным образом. Понятно, что при этом я творю насилие над терминами, учитывая, что различие между концепциями более тонко, чем здесь у меня представлено. Но насилие над терминами необходимо для целей рассуждения, а концептуальное различие между оправданием и легитимацией остается тем не менее существенным. Если различие действенно, то можно говорить о том, что мой вариант подразумевает определенную степень взаимодополняемости оправдания и легитимации: чтобы война была справедливой, для нее должно быть и справедливое основание и правомочие.