Семен Уралов - Два капитала - как экономика втягивает Россию в войну

Сечь как протогосударство, управляемое казацкой олигархией, устраивало всех игроков до тех пор, пока эти земли были пограничными. Как только Крымское ханство было включено в состав Российской империи, всякая надобность в Сечи попросту отпала. Вечные конфликты и войны в степи и днепровских порогах прекратились, остановилась работорговля, грабить и охранять торговые караваны стало невозможно, подневольные казацкой олигархии крестьяне бежали в новые земли империи, где им было обеспечено свободное владение наделом.

Сечь как протогосударство потеряла свою экономическую базу и превратилась в социального паразита. Казаки без возможности зарабатывать начали превращаться в грабителей и налетчиков. Казацкая старшина, особенно магнаты, постоянно интриговала и выбивала себе особые преференции, подстрекая рядовое казачество к бунтам и погромам.

Поэтому Сечь как протогосударство была перенесена на новые территории. Потомки тех, кто называл себя запорожскими казаками или сечевиками, сегодня живут в Краснодарском крае: кубанское казачество — это наследие Запорожской Сечи. Имперское государство, которое значительно расширило свои площади, перенесло военно-государственную форму казачьей самоорганизации на новые территории. Фактически государство предложило запорожским казакам новый социальный контракт: они получают новые, не менее плодородные земли в вечное владение, сохраняют большую часть вольностей и свобод, но при этом должны стать народом-пограничником и охранять рубежи. Также в случае больших войн казачество обязывалось выставлять воинские подразделения. При этом государство гарантировало свободу предпринимательства, беспошлинную торговлю между казаками и подданными Турции по другую сторону границы.

Государство требовало лояльности и готовности выполнять союзные задачи, а в ответ обеспечивало свободу самоорганизации. Хотите, чтобы вами управляли ваши атаманы, сотники и старшины, а не губернаторы и градоначальники? Да сколько угодно! Главное — границу на замке держите.

Тогда, в XVIII веке, государству удалось практически бесконфликтно разрешить назревающий конфликт с протогосударством — Сечью. Рядовое казачество массово переселялось на Кубань, потому что это была еще и дополнительная возможность вырваться из экономической зависимости от казацкой старшины, аристократии и олигархии. Новая земля — новая жизнь, переезжали целыми хуторами и кошами.

Аналогично были устроены отношения с другим протогосударственным образованием — донским казачеством. На его базе в Российской империи была создана особая административно-территориальная единица — Область войска Донского, где также действовали особые правила и нормы.

Причем казачество — это не просто история: до сих пор в Ростовской области РФ, а также в Луганской и Донецкой народных республиках живут люди, которые считают себя казаками, а не русскими или украинцами. В Краснодарском и Ставропольском краях многие также идентифицируют себя с казачеством как с отдельным народом.

Региональная идентичность будет существовать в любом государстве, потому что она основана на институтах самоорганизации общества.

Государство — внешняя рамка, которая обеспечивает общее право и дает человеку возможность реализовать себя за пределами этнокультурной группы. Государство, а особенно сверхгосударство — его имперская форма, — может запускать гигантские проекты и изменять ход истории, поэтому сверхгосударство открывает поле для реализации талантов. Народы и культуры рождают авантюристов и смельчаков, которым тесно в национальном обществе, как правило, консервативном. В национальном государстве таких людей, скорее всего, ждет судьба либо бунтовщика, либо неудачника. Потому как социальные лифты в национальных государствах забиты родственниками национальной элиты, а экономические активы давно поделены и передаются по наследству.

Сверхгосударство открывает для таких людей неограниченные возможности. Так, безродный мещанин Александр Меньшиков может стать миллионером, владельцем дворцов, генерал-губернатором Петербурга, президентом Военной коллегии и единственным русским дворянином в титуле герцога.

Сверхгосударство позволяет человеку вырваться из пучин обстоятельств, а в обществе же, наоборот, обстоятельства управляют человеком.

По такой же схеме в России оказывается молодой французский дворянин с исторической фамилией Ришелье. Внучатый племянник легендарного кардинала Ришелье и будущий основатель Одессы был вынужден бежать из Франции, потому что там после революции дворян отправляют на гильотину. Стремительная и блестящая карьера была обеспечена молодому Ришелье в рамках сверхгосударства, которое тогда интенсивно развивалось и искало авантюристов, как Меньшиков, Багратион и Ришелье. И такое государство становится успешным, потому что каждые новоприсоединенные княжества, царства и герцогства открывают социальные лифты для дерзких и авантюрных.