Семен Уралов - Два капитала - как экономика втягивает Россию в войну

Каким может быть государство в бывшей республике СССР, которая последние тридцать лет живет по соседству с Афганистаном? Трудовая миграция из Таджикистана — это на самом деле глубокая трагедия таджикского народа. Это небольшой народ, который, с одной стороны, конфликтует с узбекским национальным проектом, а с другой — граничит с афганской черной дырой.

США всегда реализуют одну и ту же стратегию — стравливать между собой глупых варваров. Сначала так столкнули индейские племена, которые радостно вырезали друг друга и освободили континент для носителей протестантской этики. Потом так стравили индуистов и мусульман Индостана — и бьют они друг друга до сих пор. Стравили шиитов и суннитов в Ираке. Пытаются сделать то же самое в Сирии — и достаточно успешно.

Так вот, суть этой технологии крайне проста: надо дробить племена индейцев до минимума, чтобы потом забрать голыми руками. Причем совсем недавно эту же технологию реализовали с восточнославянскими народами — речь идет об украинском кризисе и последовавшей гражданской войне. Сначала стравили украинский народ с русским, затем граждан бывшей Украины между собой — объектом травли стал сначала Крым, а потом Донбасс. Но процесс стравливания продолжается уже внутри остатков Украины: назначили Саакашвили губернатором Одесской области, поддерживают олигарха Коломойского и сталкивают его с президентом Порошенко, параллельно заигрывают с теми, кто окопался в Закарпатье, работают с «Правым сектором».

Но украинцы, поддерживающие Евромайдан, стали слишком «евро» (и слишком мало украинцы), чтобы понять, что они всего лишь племенной союз индейцев, до судьбы которых никому нет дела. И стравят они сегодня Порошенко с Саакашвили, как в свое время вождя Пьяный Опоссум с вождем Ощипанный Павлин. Вы ведь не думаете, что индейские вожди все были сплошь Соколиный Глаз и Верная Рука? Наоборот, большинство индейских вождей очень быстро спились и брали от американских колонистов взятки золотом, новыми ружьями и виски.

Жизнь без государства — путь в исторический тупик и высоковероятная смерть народа. Не быстрая смерть, а постепенное угасание в ходе постоянных конфликтов и войн, которые, конечно же, будут сопровождать массовая эмиграция, голод и лишения.

Поражение в мировой войне и демонтаж государства почувствуются не сразу. Пройдет пятилетка, прежде чем граждане поймут, что такое коллапс правоохранительной системы и превращение частей крупных городов в трущобы и фавелы — районы, куда и днем без оружия или проводника зайти небезопасно. Что такое трудовая миграция, станет понятно, когда в райцентре не останется квалифицированного электрика, чтобы устранить аварию на магистральной линии. Или когда пожар не смогут ликвидировать, потому что единственная пожарная машина в округе сначала не завелась, потом поломалась, а пока приехала — все сгорело, да и брандспойт все равно не работал — и ближайший работающий пожарный гидрант был в километре от пожара.

Смерть государства — это не фантастический сюжет или политологическая формула, а вполне конкретная деградация основных функций жизнедеятельности. Причем такая деградация уже наблюдается: в райцентрах Молдавии уже давно нет централизованного отопления и горячей воды, население все перешло на автономное отопление и водонагреватели, благо климат теплый, а суровые зимы бывают редко. В кавказских республиках и Средней Азии есть заброшенные деревни, аулы, кишлаки и махалли, где электричество закончилось вместе с советской властью — и никто его проводить не собирается.

Но государство XXI века значительно отличается от государства XX века. Существенно вырос технический уровень оружия. Сегодня один человек может привести в действие оружие, способное разрушить жилой дом или уничтожить сотню людей.

Коллапс любого государства всякий раз сопровождается гражданской войной. Так было всегда в везде: в Римской республике (и потом империи), Византии, Древнем Египте, Британской и Российской империях, Французской республике, Китае и Корее.

В условиях XXI века оружие, которое может попасть в руки участников гражданской войны, вызывает опасения. Современные военные гаджеты не оставляют человеку возможности выжить, поэтому разрушение государства в Третьей мировой войне может быть крайне жестоким и кровавым. Впрочем, в XX веке все было более чем кроваво. В Первой мировой и гражданской войне на территории рухнувшей Российской империи погибло около 15 % жителей. Каждый шестой. Представьте себя и пятерых своих друзей или родственников, теперь представьте, что один из вас погиб, а еще двое переболели серьезной болезнью вроде тифа, холеры или испанки, все вы последние семь лет постоянно недоедали и умрете на 10–15 лет раньше, чем могли бы прожить, — такова реальная статистика поражения в Первой мировой.