Сергей Угольников - Элита тусуется по Фрейду

Представления Фрейда о том, что можно считать собственно «культурой», достаточно размыты и неопределенны и имеют ряд различий с общепринятыми представлениями: «Человеческая культура – под этим я подразумеваю все то, чем человеческая жизнь возвышается над животными условиями и чем она отличается от жизни животных, причем я пренебрегаю различием между культурой и цивилизацией; эта человеческая культура, как известно, показывает наблюдателю две свои стороны. С одной стороны, она охватывает все приобретенные людьми знания и умения, дающие им возможность овладеть силами природы и получить от нее материальные блага для удовлетворения человеческих потребностей; с другой стороны, в нее входят все те установления, которые необходимы для упорядочивания отношений людей между собой, особенно для распределения достижимых материальных благ».

То, что фрейдистами обозначается «культурным человеком», не имеет никакого отношения к уровню образования, «природным» или приобретенным знаниям. Напротив, это какая-то степень именно незнания, неосведомленности, отсутствия способности думать. Если сопоставить сектора «культурных» (во фрейдистском значении этого слова) секторов занятости, то общим для них является непроизводственность. Конкретизируя, можно понять, что сотрудник заводской многотиражки, чье благополучие зависит от эффективности производства, менее «культурен», чем сотрудник диссидентского листка, способствовавшего деструктивным задачам, по определению способствовавших фрейдизму.

Именно поэтому деятели так называемой культуры на территории РФ, представленные на экономических должностях лицами, склонными к психоаналитическому мировоззрению, не желают объективной оценки своей деятельности. Ведь учет милицейской статистики правонарушений и постановка ее в очевидную взаимозависимость с деятельностью «мастеров культуры» привели бы к моментальной отставке как Швыдкого М. Е., так и всех связанных с ним руководителей. В данном случае представители фрейдистской культуры на территории РФ пошли дальше Фрейда, полностью устранившись от взаимосвязи своей деятельности с понятием цивилизации. Однако и в этом случае сложно не заметить единство меркантильных интересов, максимального снижения уровня собственной ответственности с гипертрофированно завышенными имущественными притязаниями.

В данном случае мы можем наблюдать параллелизм фрейдистского и общеевропейского вектора представлений о культуре. Когда Маркс писал об «идиотизме деревенской жизни», то данное субъективное восприятие относилось к периоду заселения Европы «одиноким в оппозиции» социумом, приход в культурный контекст городской культуры, резонанс с приватными переживаниями обывателя, стремящегося к максимальному отчуждению. В деревнях пришельцу обстроиться, создать свою отчужденную религиозную среду гораздо сложнее, чем в полисах, где степень всеобщего отчуждения гораздо выше. То же торговое единство, противостояние бюргеров крестьянам, укрупнение технологических циклов и связанной с ним субкультурой пронизывает и идеи создания союза ганзейских городов. На этом, национальном контексте Маркса основывалась его неприязнь к Бакунину, а не на методах организации последним революционных групп и методов борьбы. В той же мере следует делать поправку на общеевропейскую философскую идеализацию вынесенных территорий, рационализм которых, с теми или иными вариациями, дрейфует в сторону английского городского мироощущения стабильности. Островная среда, помимо идеализма, способствует воспроизводству культуры отчуждения, приватности, когда появляются термины, подобные «интеллектуальной собственности».

Законодательство в области авторских и смежных прав, бездумно переносимое на территории неостровных государств, было синтезировано в Англии исключительно для обеспечения нужд и разграничения сфер влияния книгопечатной промышленностью того периода. Интеллект, в отличие от собственности, – понятие неотчуждаемое, то, что невозможно сдать в аренду или проконтролировать добросовестность отчуждения. Оформление и консервация того, что европейской (и в эксцентричной, но концентрированной форме – фрейдистской) традицией принято считать культурой, – тесно связано с вопросами так называемой интеллектуальной собственности (нематериальных активов, подпадающих под действие авторских и смежных прав, копирайта).