Георгий Бовт - Есть ли жизнь после Путина

Излишняя гласность в вопросах «национальной безопасности» (это у нас все, что угодно) в умах нынешних правителей сродни с проведением честных выборов в странах типа Египта или Алжира: на таких непременно победят «братья-мусульмане», которые ввергнут страну в хаос. Спор о «зрелости-незрелости» народа – мол, если ему не доверять, то он никогда и не дозреет, надо дать право на ошибку – вечный. Но наверху полагают, что «право на ошибку» уже дали в 1991-м и надо еще лет двадцать погодить.

Кто-то на этом месте оскорбится за на самом деле свободолюбивый народ, который-де только и жаждет, когда на него обрушат правду-матку (она же «чернуха»). Этим диванным карбонариям следует тогда лично опередить время, не дожидаясь, пока вызреют новая политическая культура и новый уровень гражданского самосознания.

Вызреют постепенно, десятилетиями. Под воздействием просвещения и образования. В процессе борьбы за права на самом низовом уровне: ТСЖ, экология, застройка, парковки, местные вопросы, школьное самоуправление – примерно такими вопросами занималось земство в посткрепостнической России. И под влиянием – да! – одиночек-альтруистов, без них тоже никуда. Дозреют до такого уровня, чтобы иначе выстраивать отношения общества с правителями и спецслужбами. Думаю, в России до полноценного контроля их гражданским обществом и парламентом дойдет лет через десять-тридцать.

Если ждать невтерпеж, а «теория малых дел» противна, то, милости просим, с дивана на улицы. По стопам народников, пошедших поднимать народ (сдавший их жандармам). Бороться за идеалы. Потом вам поставят памятник и назовут в вашу честь два московских тупика, а то и целый проспект, как в честь Сахарова. Но будет это не скоро.

2015 г.

Мир русской политики нездоров, местами болезнь проявляется смертельно. Убийство Бориса Немцова всколыхнуло этот мир. Звучат слова соболезнования. Многие – искренние, в том числе от политических врагов. Многие – фальшивые, в том числе от его политических друзей.

Попутно выдают множество разных версий. В том числе таких, которые обнаруживают моральное уродство людей, их тиражирующих. Стойкое ощущение, что те, кто травил Немцова при жизни – скажем, публикуя распечатки подслушанных его телефонных разговоров, – продолжают травлю в извращенной форме уже после смерти.

Есть версии и правдоподобные, разумеется. Хотя, возможно, истинную версию пока никто не озвучил. Или не знают. Или боятся. Судить можно будет, когда следствие установит истину, а суд вынесет приговор. Однако что-то подсказывает, что «дело Немцова» из тех, что ведутся годами, но до конца не раскрываются. Даже если непосредственные исполнители оказываются за решеткой.

Мне кажется, всех обстоятельств убийства Немцова мы не узнаем. Во всяком случае, в нынешнюю политическую эпоху.

С раскрываемостью политических убийств в России, как, впрочем, и вообще во всем мире (не будем уж тут про дела двух Кеннеди или про убийство Альдо Моро), дела обстоят не лучшим образом. Так, самое громкое (до вчерашнего дня) политическое убийство – Галины Старовойтовой (август 1998 года) – вроде бы раскрыли весной прошлого года, установив одного из заказчиков и непосредственных организаторов и исполнителей. Но мотивы убийства так и не ясны, линия причастности к нему «ночного хозяина» Питера времен лихих 90-х Барсукова-Кумарина, всплывшая было, к концу года как-то заглохла.

Убийц Анны Политковской вроде бы тоже нашли и даже осудили. Дело тоже имело политический резонанс в мире. Как и сейчас дело Немцова уже некоторые называют «вторым сбитым «Боингом» для Кремля.

Даже «стилистика» поражает цинизмом: Политковскую убили в день рождения президента, Немцова – «в день вежливых людей», он же – спецопераций, притом в десятках метров от Кремля.

Однако до сих пор публике так и не разъяснили, с какого перепугу бывший служивый силовик и некие чеченцы решились на убийство российской оппозиционной журналистки. Политический вред от публикаций которой (как тогда было сказано) якобы несравним с ущербом имиджу страны, каковой причинило ее убийство. Любопытно, что и теперь последовали примерно те же оценки – насчет того, что Немцов не представлял политической угрозы режиму.

Подчас в связи с «политическими убийствами» вскрываются совершенно неожиданные обстоятельства, когда «голимая политика» оказывается ни при чем. И хотя следствие всегда в качестве одной из версий выдвигает так называемую бытовую, она, как правило, к гибели людей такого уровня оказывается в конце концов непричастной. Разве что в случае с гибелью генерала Рохлина виновной признали его супругу. Присутствует «бытовуха» уже и в «деле Немцова». Желтые издания наравне с федеральными каналами (ну или наоборот) смакуют фотографии украинской, подчеркнем, фотомодели, с которой любивший жизнь во всех ее проявлениях политик прогуливался по Москворецкому мосту с видом на храм Василия Блаженного поздно вечером.