Георгий Арбатов - Дело - «Ястребы и голуби холодной войны»

Разговоры наши были в основном деловые, хотя очень часто мы спорили (тоже по существу). Но чем больше я Киссинджера узнавал, тем больше восхищался его политической эрудицией и прозорливостью. Деловые отношения с годами переросли в дружеские. Встречи приносили удовлетворение и даже какую-то радость. Возможно, прежде всего, просто потому, что мы еще, несмотря на преклонный возраст (обоим за 80), продолжали работать…

В один из моих первых приездов в Америку мой друг со студенческих лет Виктор Исраэлян, работавший в Нью-Йорке в нашей миссии в ООН, предложил познакомить меня с американским послом в этой организации Джорджем Бушем. Его штаб-квартира была в одном из фешенебельных отелей города – Уолдорф-Астории (там же он с семьей жил). Часа полтора прошли в оживленной беседе. Я рассказывал об институте (он тогда вызывал у американцев живой интерес), а он – о делах в ООН, а также о только начавшем раскручиваться «уотергейтском» скандале. Я познакомился также с семьей, включая Джорджа Буша (младшего), в котором тогда, правда, трудно было угадать будущего президента страны.

Во второй раз я встретился с Бушем уже в Вашингтоне, где он руководил Национальным комитетом республиканской партии, занятым в то время подготовкой к выборам 1970 года в Конгресс США. Мы с ним довольно долго разговаривали, в основном о внутренних делах в США («уотергейтский» скандал набирал полные обороты), а также о Вьетнаме, где так и не вырисовывалось окончание войны. Потом он пригласил меня позавтракать в столовой Конгресса, находившегося в одном квартале. На его ступеньках нас сфотографировали, и в тот же день в наше посольство пришел пакет с этой фотографией.

Вскоре после выборов Буша назначили директором ЦРУ, и наши контакты прекратились. Как-то, правда, знакомый конгрессмен, живший рядом с Бушем, передал от него привет и приглашение, если мне любопытно, посетить его в Лэнгли, где размещалось ЦРУ. Но я поблагодарил и отказался. Андропов, которому я рассказал об этом по возвращении в Москву, сказал, что сделал я правильно, а то дал бы своим недругам массу пищи для поношений.

После избрания президентом Рейгана старший Буш стал вице-президентом, и наши встречи, по его инициативе, возобновились. И на этом посту, и став президентом, он держался в отношениях со мной просто, даже, я бы сказал, нарочито по-приятельски, как бы демонстрируя, что, став «большим» человеком, он не забывает старых друзей. Буш производил впечатление серьезного, вдумчивого, хотя и не блестящего политика и очень достойного человека.

С избранием Рейгана президентом совпало новое обострение «холодной войны». В это обострение новый президент внес немалый вклад своими крайне антисоветскими речами (это он, выступая в Лондоне, назвал СССР «империей зла») и, главное, своей политикой. Значительно увеличились военные ассигнования, было заявлено, что США приступают к созданию территориальной системы противоракетной обороны (так называемая стратегическая оборонная инициатива – СОИ) и готовы выйти из договора по ПРО.

Но было бы неверно и несправедливо во всем винить США. Даже выбрать президентом именно Рейгана американцам помогли мы. Его «ястребиные» взгляды были давно известны, а наша политика последних лет (война в Афганистане, размещение в Европе ядерных ракет средней дальности СС-20, поддержка в Центральной Америке если не просоветских, то, безусловно, антиамериканских режимов в Никарагуа и Гренаде) убедила многих американцев, что сейчас им нужен именно такой «твердый» президент. Но Рейгану и правящим кругам США явно изменило чувство меры.

Они хотели напугать СССР. Но переусердствовали и напугали мировую общественность, включая и общественность США. Поднялась сильная антивоенная волна, в этом русле активизировалась и советская внешняя политика. И вопреки тому, что было еще совсем недавно, над «холодной войной» начала нависать серьезнейшая опасность, дни ее, как оказалось, были сочтены. Это становилось очевидным и Рейгану.

В книге телохранителя М.С. Горбачева В. Медведева «Человек за спиной» описан такой эпизод.

Переговоры в Рейкьявике закончились, соглашения подписать не удалось. Рейган и Горбачев прощаются. Американский президент глубоко расстроен. Горбачев говорит ему: заявите об отказе от СОИ, и я тут же подпишу соглашение. А у Рейгана покатились слезы из глаз. Видимо, он понял, что американцы, да и вся мировая общественность, ждут соглашений и разоружения, а он вернется домой с пустыми руками.