Катя Стенвалль - Швеция без вранья

Так же шведы ездят в дальние страны, чтобы своими руками помогать пострадавшим. Лечить, учить, строить дома, мирить, кормить, одевать и писать об этом книги (выкладывать фотографии на Фейсбуке). Иногда эти поездки заканчиваются приступом малярии и срочным возвращением домой, что, конечно, никак не умаляет шведского вклада в миротворчество. Шведы – прирожденные миротворцы, это их национальная черта. Многие шведы в юности работали волонтерами в каком-нибудь лагере беженцев за границей. Это едва ли не обязательная ступень в развитии. Например, писатель Стиг Ларссон, автор трилогии «Миллениум», тоже в свое время отправился в Африку, где работал во имя независимости Эритреи. Это чуть не стоило ему жизни, хотя и не охладило интерес к общественной деятельности.

В третью категорию иностранцев я бы отнесла пострадавших в катастрофах, кто приехал в Швецию. Тех, кого сперва лечили-учили, а потом перевезли в Швецию и дали им статус беженца. Из несчастных угнетенных дикарей они становятся переселенцами. Как к ним относятся шведы? Честно говоря, никак. По большому счету их не замечают, пока эти переселенцы не сделают чего-нибудь совсем уж плохого. Большой дружбы между местным населением и «понаехавшими» нет. Правда, нет и вражды. Даже в этом случае шведы умудряются балансировать где-то посередине. Они ни за что не станут намеренно ставить палки в колеса приезжим иностранцам. Горячей любви или хотя бы симпатии вы от них не дождетесь, но и препятствий никаких вам чинить не станут. Отношение к переселенцам можно скорее описать как «благожелательное равнодушие».

Кстати, многие приезжие жалуются, что им это равнодушие кажется еще хуже вражды. Особенно тяжело это переносится теми, кто приехал из южных стран, где люди более эмоциональны и общительны. Я слышала, как одна женщина жаловалась своей подруге: «Пусть бы уж лучше обругали меня, а то смотрят и молчат, как будто меня вообще не существует!»

Я очень хорошо понимаю ее чувства. Например, в моем родном городе на улицах ко мне постоянно обращались по разным поводам (что меня тогда очень раздражало). То спросят, который час, то как пройти в библиотеку, то сделают замечание, что я не так одета, то окрикнут, чтобы не стояла столбом, а пропустила бы вперед даму с ребенком. Зайдешь в магазин, сразу продавщица спросит, что мне нужно, посоветует не брать эти сосиски, а выбрать вот эти, кассир скажет, чтобы я не ставила сумку на прилавок и чтобы готовила мелочь, потому что нет сдачи. А уж если встретишь на лестнице соседей, то поговоришь с ними на любые темы, от неправильного выбрасывания мусора до смысла жизни. В Швеции же, особенно если ты приезжий, можно за целый день ни от кого не услышать ни слова. Я даже боялась, что никогда не заговорю по-шведски, мне это было не нужно, я ведь ни с кем не разговаривала! В магазине самообслуживание продавца днем с огнем не сыщешь, а теперь к тому же установили кассы, не требующие присутствия кассира. Банковские счета оплачиваются по Интернету. Все остальное общение с госучреждениями производится тоже посредством писем или электронной почты. Иностранец практически не имеет шанса столкнуться в реальной жизни со шведом, а тем более заговорить с ним! Нет такой необходимости. А уж без необходимости швед к вам не подойдет ближе чем на пять метров.

Вообще-то шведы предпочитают общаться с теми, с кем они играли еще в детском саду. Первые друзья для них значат очень многое, и тут уж не важно, кто их друг: местный или приезжий. Как вышло, так и вышло.

Как я уже писала, шведское общество очень закрытое, люди ограничиваются родственниками и несколькими близкими друзьями и расширять круг общения совсем не стремятся. Чем меньше город, в котором живет швед, тем, соответственно, меньше он расположен общаться с кем-то извне. Но при всем вышеупомянутом нельзя сказать, чтобы шведы были враждебно настроены к «чужим». Я не слышала ни одной истории, чтобы кого-то побили или обругали из-за его национальности. Иногда в газетах появляются заметки о некой неонацистской группировке, но это скорее исключение из правил. Сама я никаких нацистов не видела, так что и рассказывать мне нечего. Что касается меня – а я тоже в своем роде «переселенец», – меня никто никогда не притеснял.

Нужно сказать, что по большому счету шведы жалеют иностранцев. Это их большой и немножко стыдный секрет. (Не говорите им, что я об этом рассказала!) Стыдный, потому что с головой выдает тщательно скрываемый снобизм. Шведы стесняются этой черты характера и всячески ее скрывают, но она все равно видна. На самом деле шведы глубоко уверены, что жить можно только в одной стране мира, а именно в Швеции. Во всех остальных странах жизни нет, там вакуум, как в Космосе. Некоторым людям жутко не повезло родиться не в том месте, не в то время. Не понятно, кто так распорядился и почему, это какое-то недоразумение, дурацкая ошибка! С другой стороны, не всем же везет. Швеция маленькая, все не поместятся. Ее жителям просто невероятно подфартило! Они не виноваты, они ничего не делали, так само вышло. Это как закон природы: один выживает, другой погибает, невозможно объяснить почему. Иногда шведы чувствуют себя чуть-чуть виноватыми за то, что им так неслыханно повезло. Общаясь со шведом, вы постоянно будете чувствовать, что ему вас немножко жалко. Это чувство собственного превосходства, как мне кажется, и заставляет шведов ездить по всему миру и работать бесплатно в лагерях голодающих и пострадавших. Таковы мои подозрения.