Холгер Хёге - Искусство вечно

электрических, как и у других психофизиологических методов исследования было несколько «предшественников». Новые технологии привели к оживлению научной деятельности, возродили надежду на то, что ученым удастся составить физиологическую картину, которая подтвердит гипотезу о том, что у любого настроения или чувства есть своя, уникальная, физиологическая модель возбуждающего его импульса. Соответствующие разработки начались в 40-е годы XX века, а к 60-му стало ясно, что надежды получить совершенно определенные, дифференцированные физиологические модели того или иного эмоционального состояния не оправдались, если не считать чувства омерзения — в данном случае удалось создать нечто вроде стандартной физиологической модели.

По моему мнению, нейроэстетики рассчитывают установить, какому стимулу соответствует та или иная эстетическая реакция, какие зоны мозга задействованы во время этой реакции и, следовательно, — объяснить, в какой мере конкретный стимул влияет на деятельность мозга, протекающую параллельно с накоплением эстетического опыта. Возможно, вы уже заметили, что данная формула: «мозговая деятельность, протекающая параллельно с накоплением эстетического опыта», — свидетельствует о моей уверенности, что между «активностью ума» и «активностью мозга» имеется существенная разница. Многие исследователи не верят в эту общеизвестную гипотезу Декарта и утверждают, что различие существует лишь между «ментальным» планом и «физическим», по выражению Г. Фейгля [3] Герберт Фейгль — участник Венского кружка (сообщества ученых, регулярно собиравшихся в Вене в конце 20–30-х гг. XX в.), с которым связано зарождение философии логического позитивизма. К кружку, среди прочих, принадлежали также такие философы, как Людвиг Витгенштейн и Карл Поппер. . Это сторонники теории идентичности. Однако теория эта до сегодняшнего дня подтверждения не получила, а раз так, я в нее не верю.

Д. Д.Как бы вы определили творческую личность с позиций нейроэстетики? Кого вообще можно считать творцом, художником?

X. X.Поскольку наши познания о мозге ограничены, мы можем лишь рассуждать о том, кого считать художником, а кого нет, исходя, скажем, из данных функциональной магнитно-резонансной томографии. Я представляю себе дело так: есть люди, которые проявляют более высокий уровень умственной активности, и по сравнению с «обычными» людьми у них, когда они занимаются творчеством, включаются еще какие-то области мозга. Однако многие творческие личности утверждают, что идеи приходят к ним внезапно и без всяких усилий с их стороны. Здесь уместно вспомнить давние утверждения гештальт-психологов по поводу так называемого ага-переживания — то есть озарения, либо удачного сочетания компонентов материала, которое неожиданно возникает в сознании творящего. Но дело в том, что чрезвычайно трудно а) выявить случаи, когда подобное имеет место, и б) подвергнуть объекты исследования обработке магнитно-резонансным томографом в ту же секунду. Хотя это и разрешимо: в конце концов, сначала можно придумать задачи, стимулирующие творческое мышление, а потом изучать деятельность мозга с помощью магнитно-резонансной томографии.

Д. Д.Можете ли вы дать научное нейроэстетическое объяснение тому, что эстетические шедевры (величайшие творения искусства) не зависят от хода времени?

X. X.Подлинное объяснение, надо полагать, надо искать отнюдь не на поверхности. Но проблема поставлена верно: почему музыка романтиков так популярна во всем мире? Почему Шекспира до сих пор ставят на всех сценах мира? Почему в таких несхожих культурах, как китайская или, скажем, испанская, аудитория получает эстетическое наслаждение от музыки или театра родственного типа? Но если несколько сместить угол зрения, нам трудно будет объяснить, в чем кроется успех искусства не «великого»: так, например, почему музыка Мадонны или Майкла Джексона столь успешно продается в столь многих странах? Точного ответа нет. Мало того, подобное наблюдается и в мире одежды: почему во всех уголках планеты так популярны голубые джинсы? Боюсь, ответа на эти вопросы не получить путем изучения мозга… И едва ли уместно полагать, что всякое, имеющее спрос, искусство основано на неких общих функциях мозга и что ровно этими функциями и определяется соответствующий успех. Дух времени — Zeitgeist — не уловить с помощью физиологических методов. Поставим вопрос по-другому: стоит ли рассчитывать, что благодаря нейрофизиологии можно будет найти ответ на вопрос о том, почему музыка Баха была надолго предана забвению, а спустя много-много лет вновь получила признание? А то, что великое искусство неподвластно времени (это, скорее всего, означает, что оно получает положительную оценку всегда, в любую эпоху) — и само по себе не более, чем гипотеза.

Читать дальше