Виктор Геращенко - Нет дефолту! Работа над ошибками

В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, я философски отношусь. Жизнь страшная или не страшная, потому что я был в разных ситуациях по своей жизни, по своей работе. Пардон, мне ничего не страшно. Главное, на мой взгляд, чему меня родитель учил, когда мы выходим со Зверем из Совмина, из Кремля, идем на Куйбышева к нему поправить бумагу, он: «Володь, нах тебе выкобенивать. Выгонят же тебя». — «Пусть выгонят, пойду опять в институт преподавать». — «Нет, если тебя теперь выгонят, ты кроме “Вечерней Москвы” ничего читать не будешь». Поэтому, понимаете, мне ничего не страшно. Не то, что не страшно. Меня это не волнует.

С. КОРЗУН: Другим тоже советуете не волноваться?

В. ГЕРАЩЕНКО: Я советую быть уверенными в себе и всегда выступать за правду. Другого пути нет.

С. КОРЗУН: Виктор Геращенко был гостем программы «Без дураков» на «Эхе Москвы». Быстро время протекло. Может быть, о чем-то главном не успел спросить. Ну, тогда до будущих встреч. Что там, семьдесят пять лет через некоторое время… До этого мы еще встретимся.

В. ГЕРАЩЕНКО: Как говорят англичане: «I don’t mind» — «Я не возражаю».

С. КОРЗУН: Спасибо вам огромное за то, что пришли отвечать на наши вопросы. Счастливо!

2012 г.

Лобков: Допустим, сейчас идет такая ротация в правительстве, будущие кадры активно обсуждаются. Вот кто мог бы стать следующим главой Центрального банка, тем более что как говорят, будет кризис, вот Кудрину вроде как предлагали?

Геращенко: Он же сказал Познеру: «Мне предлагали, я отказался».

Лобков: Да.

Геращенко: Почему?

Лобков: Почему?

Геращенко: Потому что мне же не назначили персональную пенсию из-за него, дурака. И зачем же ему потом получать неперсональную пенсию?

Лобков: Ну, до пенсии ему еще далеко.

Геращенко: Кто вам сказал? Могут же на пенсию отправить не только по возрасту, но и по здоровью.

Лобков: То есть эта должность расстрельная, вы считаете?

Дзядко: В смысле? Вам кажется, у него проблемы какие-то?

Геращенко: Ну, если он в Вашингтоне сделал такое глупое заявление, значит, у него проблемы.

Дзядко: В смысле, вы думаете, он сумасшедший?

Геращенко: Нет. Ну, зачем сумасшедший?

Дзядко: Но вы вот так вот сделали, это что значит?

Геращенко: Бывают сдвиги иногда. Как вчера говорил Познеру наш великий Леонтьев, «их называют просто идиотами».

Лобков: То есть на месте Медведева вы бы тоже Кудрина уволили, да?

Геращенко: За такие заявления, находясь в Вашингтоне, я бы его уволил, конечно.

Кремер: Хорошо. Но вы считаете, что Кудрин вообще себя исчерпал, или исчерпал себя только в качестве…

Геращенко: Какая кандидатская диссертация была у Кудрина?

Кремер: Какая?

Геращенко: О соцсоревновании. Он же не экономист, он счетовод — доходы и расходы.

Дзядко: А почему вы его так не любите, Виктор Владимирович?

Геращенко: А?

Дзядко: Вы говорите о нем практически с обидой. Почему?

Геращенко: С обидой?

Дзядко: Да.

Геращенко: Потому что я его знаю давно.

Дзядко: И чем он вас обидел?

Геращенко: Вот как вы относитесь к резервному фонду?

Дзядко: Я — абсолютно индифферентно.

Геращенко: А почему? Вы же кредитуете дырку Соединенных Штатов и даже их военные расходы. С помощью резервного фонда, средства которого вы вкладываете в обязательства США.

Лобков: Вы имеете в виду стабфонд?

Геращенко: Стабфонд, да.

Лобков: Не будь стабфонда, вероятно, Россия бы столкнулась с такими же курсовыми проблемами, с которыми она столкнулась в то время, когда вы были главой Центрального банка, разве нет?

Геращенко: А причем здесь стабфонд? Мы что, за счет средств стабфонда поддерживали курс, что ли? Поддерживали только за счет валютных резервов Центрального банка. Почему случился так называемый «черный вторник» в октябре 2004-го, а наш резерв оставался меньше миллиарда? А один сученок бегал в Пассаж и продавал, какой мы будем держать курс, мы его выгнали.

Дзядко: Это кто же?

Лобков: Можно подробнее вот про…

Геращенко: А зачем?

Лобков: А куда бегал?

Геращенко: В Пассаж напротив.

Лобков: Напротив Центробанка — Пассаж.

Геращенко: Ну, Петровский Пассаж.

Лобков: А что продавать ходил?