Олег Кашин - Реакция Путина. Что такое хорошо и что такое плохо

Сменившему Лужкова Собянину, политику до мозга костей, человеку, в резюме которого есть такие крепкохозяйственнические строчки, как «руководитель администрации президента» и «руководитель аппарата правительства», и такие кейсы, как выборы-2011 и гашение протестной волны после них, — даже такому политику не пришлось придумывать для себя какой-либо новый специальный миф. Зачем, если старый прекрасно работает? Вот и Собянин теперь хозяйственник, никакой политики, только городские дела. Москвичам по умолчанию предлагается голосовать на выборах мэра, основываясь на качестве работы коммунальных служб и общественного транспорта, как будто дворники и троллейбусы — это и есть мэр.

Когда в сентябре Собянин выиграет выборы мэра Москвы, я надеюсь, он хотя бы позвонит и скажет спасибо человеку, много лет назад придумавшему ту политтехнологию, на которой до сих пор держится и его власть, и власть всех других мэров и губернаторов России. Сергей Семенович, серьезно, позвоните Юрию Михайловичу и скажите ему спасибо, без него бы вам было гораздо труднее.

Анекдотический сюжет с сыном депутата Мизулиной оставляет почему-то неловкий осадок. То есть да, это смешно — мама в Госдуме борется с геями, а сын в Бельгии геев, наоборот, защищает за деньги, — но при этом мы же советские люди, и Сталин учил нас, что сын за отца (а значит, очевидно, и за мать) не отвечает. Поэтому нам кажется, что, обсуждая карьеру сына в контексте карьеры мамы, мы делаем что-то не вполне приличное. Такое происходит не впервые — когда Навальный писал о живущих за границей дочках патриотического депутата Железняка, ему возражали, что «не надо втягивать семьи в политические разборки», и такая точка зрения была довольно популярна. Детей не надо втягивать, сын за отца не отвечает. Почему не отвечает? Сталин так сказал. Смешно, но у нас действительно до сих пор не принято возражать Сталину. Слова как пудовые гири верны.

Но на самом деле, конечно, в нашем феодальном обществе сталинский тезис не действует. Даже выражение «их дети» не нуждается у нас в расшифровке: чьи — понятно. Заседающие в министерствах и советах директоров госкомпаний, губернаторствующие, берущие государственные подряды, получающие ордена, мелькающие в светской хронике и даже на обложках «Афиши» — что за ханжество делать вид, будто нет никакой связи между их нынешним статусом и положением родителей.

Вот вам смешная история, почти притча: первый постсоветский мэр моего родного города Виталий Шипов проиграл в 1996 году выборы и уехал делать карьеру в Москву. Сделал, стал начальником департамента в министерстве. Через сколько-то лет позвали обратно в Калининград, но кому оставить должность? Хорошо, когда есть сын — теперь тем департаментом руководит Шипов Савва Витальевич, и всем, надо полагать, хорошо. Более того — не зная лично ни отца, ни сына, я с огромной долей уверенности могу предположить, что сын (московское юридическое образование, работа в федеральных структурах с самой ранней юности и тому подобное) наверняка оказался более уместным начальником того департамента, чем папа (флотский политработник по образованию, неуспешный мэр, да и все, пожалуй). Когда начальником департамента станет внук, у департамента, может быть, даже появятся какие-нибудь шансы изменить жизнь страны к лучшему. Это неприятно признавать, но иногда прогресс выглядит и так.

Такой же прогресс можно отследить и на более понятных примерах — все знают оппозиционную династию Гудковых. Есть папа — усатый чекист из Коломны, носитель соответствующей культуры и системы ценностей; был бы не из Коломны, а из Ленинграда, сейчас бы, может, вице-премьером уже стал — ну, понимаете. И есть сын — модный политик, от которого веет уже не чекизмом, а чем-то почти совсем уже приличным (рос в семье депутата, учился не в ПТУ, клей по подъездам не нюхал), и видеть этого сына хотя бы вице-премьером лет через десять я бы искренне не отказался.

Наверное, это и есть то, чего стоит ждать с надеждой, — на случай если революции не будет. Когда естественным образом уйдут все вот эти — с капээсэсовскими партбилетами в ящиках стола, с портретами Дзержинского, с баней и охотой, с серией «Библиотека всемирной литературы», с водкой с утра, духовностью, гомофобией, церковными орденами, группой «Любэ», Петром и Февронией, казарменным юмором, ненавистью к Западу, фильмами Гайдая, пацанской этикой, загробным сталинизмом и бог знает, чем еще — их место займут их дети. Разве невозможно представить того же сына Мизулиной через несколько лет российским депутатом, легализующим гей-браки? Да легко.