Александр Соколов - Кремлевские «инсайдеры». Кто управляет экономикой России

В 2008–2012 гг. гендиректор входящего в «Ростех» ФГУП «Государственное научно-исследовательское предприятие «Расчет» заключил договоры с рядом подконтрольных ему организаций на оказание посреднических услуг на сумму более 42 млн рублей, которые были присвоены [Бывший глава… 2013].

Эта кампания выглядит как положительное явление и может оздоровить ситуацию на подконтрольных предприятиях. Однако встает вопрос о махинациях «крупных» инсайдеров, которые, в отличие от «мелких» и «средних», менее уязвимы для разоблачения и преследований, так как обладают гораздо большей властью и связями.

Теперь скажем о признаках рентоориентированного поведения в этой корпорации.

A) Посредничество при экспорте и импорте вооружения. ГК «Ростехнологии» является посредником по импорту и экспорту вооружения и наживается на гигантских финансовых потоках. Непрозрачность данной сферы экономической деятельности дополнительно повышает риски изъятия инсайдерской ренты. Общий объем поставок вооружений в 2011 г. составил $10,7 млрд [Соколов, 2012з]. Комиссионные «Рособоронэкспорта» составляли 5—15 % от суммы контракта, что позволяет зарабатывать более миллиарда долларов [Грицкова и др., 2006].

Б) Поглощение части прибыли, генерируемой подконтрольными компаниями. Дополнительные риски извлечения ренты создает многоуровневая структура управления активами «Ростеха» с большим количеством промежуточных звеньев. Предприятия, генерирующие значительные объемы прибыли, перечисляют существенную ее часть вышестоящим холдингам и самой корпорации вместо вложения в собственное развитие. Высоки риски злоупотреблений и ущерба для инвестиций. Так, в 2012 г. 481,9 млн руб. были перечислены «Вертолетами России» холдингу «Оборонпром» [Годовой отчет ОАО «Объединенная…» 2013, c.43].

B) Сверхдоходы топ-менеджеров. Из всех четырех рассматриваемых нами госкорпораций доходы топ-менеджеров «Ростехнологий» являются одними из самых высоких.

Не менее 100 млн руб. в год уходит только на содержание десятка высших начальников. Доход гендиректора госкорпорации «Ростехнологии» Сергея Чемезова в 2009 году составил 34,5 млн руб., в 2010 году — 36,8 млн руб. [Шишорина и др., 2010]. Его успешная супруга заработала в 2010 году в десять раз больше мужа — 319,9 млн руб. [там же; Киселева, 2011]. Заместитель главы «Ростехнологий» И. Завьялов — 16,8 млн руб., 7,4 млн руб. принесла в семейный бюджет его супруга Л. Завьялова, главный бухгалтер «Рособоронэкспорта» [там же]. 12 членов правления «АвтоВАЗа» в 2012 году получили доход по 28 млн руб. каждый, что в 97 с лишним раз больше средней зарплаты производственного персонала, которая составляла 24 тыс. руб. в месяц [Петрова, 2013]. Менеджер от госкорпорации и французской стороны, глава «АвтоВАЗа» И. Комаров недостаточно эффективно справился с антикризисной политикой предприятия, зато несколько лет назад купил особняк на Волге за 120 млн руб. [там же].

В области официальных окладов топ-менеджеров часто наблюдаются злоупотребления, которым способствуют следующие факторы.

Во-первых, у ГК существует большое количество промежуточных структур, которые фактически не производят никакой продукции и услуг, однако имеют управленцев, которые таки получают высокие оклады.

Во-вторых, одно лицо может занимать должности сразу в нескольких таких полуфиктивных структурах, в каждой получая оклады.

В-третьих, может быть и вовсе фиктивное трудоустройство.

В-четвертых, происходят выплаты сверхпремиальных. Например, бывший топ-менеджер чемезовского «Рособоронэкспорта» Владимир Артяков хотя и правил на «АвтоВАЗе» меньше года, получил рекордные премиальные в 1,45 млрд руб. [Петрова, 2013]. Позднее он обещал вернуть деньги заводу, но не вернул, зато был назначен губернатором Самарской области.

В-пятых, злоупотребления могут касаться высоких бонусов, которые выплачиваются менеджеру при увольнении, который, однако, через пару месяцев возвращается на свою должность как ни в чем не бывало. Например, топ-менеджеры волгоградского «Химпрома» при увольнении получали разорительные для предприятия компенсации (до 15 окладов), после чего возвращались и снова писали заявления об уходе [Наумов, 2012]. Одна только эта схема стоила предприятию порядка 28 млн рублей [там же].

В-шестых, менеджеры могут переписывать трудовые соглашения для обеспечения себя дополнительными привилегиями [там же].

Г) Офшорные схемы. В конце 2012 года госкорпорация, владевшая 70,42 % акций титанового монополиста «ВСМПО-Ависма», решила продать 45,42 % кипрской офшорной компании Nordcom за $970 млн [Джумайло, 2012]. Акции, впрочем, и до этого принадлежали дочерним структурам госкорпорации через офшорные Cador Enterprises и Jivanta Ventures [Васильева, 2013].