Максим Калашников - Робот и крест. Техносмысл русской идеи

Итоги работы МОД через Линдемана дошли до британского премьера Черчилля. Благо, Линдеман в 1941-м уже стал и научным советником главы правительства Империи, и лордом Черуэллом заодно. 16 сентября 1941 года итоги работы Комитета МОД выслушала экспертная группа английского правительства по оборонным вопросам. Доводы ученых ее полностью убедили, а 20 сентября начальники штабов видов вооруженных сил Британии согласились с выводами экспертов и решили «проекту по созданию урановой бомбы придать первостепенную важность». Кстати, вскоре донесение советской разведки по заседанию экспертного комитета 16 сентября ушло в Москву: сработала разведсеть агента НКВД Анатолия Горского. И только 3 октября 1941-го копию доклада Комитета МОД получил в США Ванневар Буш.

А Ванневар Буш еще в апреле 1941 года продолжал сомневаться в возможности создания ядерного оружия. В марте 1941 года в Англии побывал заместитель Буша по НКОИ, президент Гарвардского университета Джеймс Конэнт. Он уже тогда переговорил с некоторыми физиками из британского Комитета МОД и сам для себя понял, что создание бомбы возможно. Но, вернувшись в Америку, Конэнт вовсе не спешил убеждать в этом Ванневара Буша. И потому Совещательный комитет под руководством чиновника Бриггса продолжал работать ни шатко, ни валко. Буш вообще не хотел трогать Бриггса, считая того подходящим руководителем работ по атомной проблеме. Хотя, как станет известно позже, Бриггс просто складывал отчеты о работе британского Комитета МОД в шкаф, даже не читая их.

Но уже в апреле 1941-го стало ясно, что англичане создали теоретическую модель атомной бомбы. Тогда Ванневар Буш, все еще не осмеливаясь принять самостоятельное решение, страхуется. Он обращается за помощью к Национальной академии наук США: разберитесь в ядерной проблеме, доложите мне об этом внятно и нескучно. Академия наук поручает это дело нобелевскому лауреату, физику Артуру Комптону.

17 мая 1941 г. группа Комптона представила крайне осторожное заключение. В то время, как британцы уже знали и о том, что урановая бомба будет строиться на основе сталкивающихся с огромной скоростью двух кусков урана-235, ученые американские мужи из Академии наук дипломатично писали: да, высвобождение атомной энергии возможно. Но — это перспектива нескольких лет, успех возможен не раньше 1945 года. Доклад Комптона ничего не говорил ни о понятии критической массы, ни о самом принципе расщепления ядра урана-235 быстрыми нейтронами, ни, тем более, о принципиальном устройстве ядерного боеприпаса. Понятное дело, ученые светила боялись за свою репутацию и потому писали отчет обтекаемо.

Тем не менее, это несколько ускорило американскую ядерную программу. Особенно с момента, когда немцы вторглись в СССР. Буш, став летом 1941-го главой еще и Управления по научным исследованиям и разработкам (Office of Scientific Research and Development), запускает сразу несколько проектов. В Чикагском университете благодаря Бушу Артур Комптон открывает Металлургическую лабораторию. Здесь начинают создавать ядерные реакторы. В Калифорнийском же университете группа Роберта Оппенгеймера (беженца из Германии, будущего научного руководителя Манхэттенского проекта) начинает исследования применения нейтронов в цепной реакции.

И при всем этом Ванневар Буш продолжал осторожничать и тянуть волынку. Он по-прежнему не говорит подчиненным, что речь идет именно о ядерной бомбе. Если Сталину приходилось добывать материалы британского комитета МОД с помощью разведки, то В.Бушу никакого шпионажа не требовалось. Ведь британцы присылали свои материалы и выводы в Вашингтон. Более того, в июле 1941-го черновик окончательного доклада комитета МОД (с расчетами критической массы и принципиальным действием А-бомбы) был и Бушу передан, и обсужден на вершине американской власти. Но Буш и тут продолжал мешкать, ожидая копии доклада МОД из официальных источников! Более того, он даже не поведал участникам американского проекта, что работа ведется именно для создания бомбы, продолжая кормить их сказками о новом источнике энергии для подлодок.

Но к тому времени англичанам стало окончательно ясно, что сами они супербомбу создать не смогут: экономические возможности рассыпающейся Британской империи для этого оказались слишком скромными. В то же время, они по-прежнему боялись того, что физики Гитлера идут впереди и давно пришли к тем же выводам о реальности создания атомного оружия, что и Комитет МОД. И вот в июле 1941 года из Британии (от группы тамошних участников ядерных исследований) в Америку приехал Маркус Олифант, физик-австралиец. И пережил буквально шок.