Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 21. Декабрь 1911 — июль 1912

Отсюда видно, как подло и низко клевещут на Герцена окопавшиеся в рабьей «легальной» печати наши либералы, возвеличивая слабые стороны Герцена и умалчивая о сильных. Не вина Герцена, а беда его, что он не мог видеть революционного народа в самой России в 40-х годах. Когда он увидал его в 60-х – он безбоязненно встал на сторону революционной демократии против либерализма. Он боролся за победу народа над царизмом, а не за сделку либеральной буржуазии с помещичьим царем. Он поднял знамя революции.

Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала – дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.

Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли» {107}. Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. «Молодые штурманы будущей бури» – звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.

Буря, это – движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году. Следующий начинает расти на наших глазах.

Чествуя Герцена, пролетариат учится на его примере великому значению революционной теории; – учится понимать, что беззаветная преданность революции и обращение с революционной проповедью к народу не пропадает даже тогда, когда целые десятилетия отделяют посев от жатвы; – учится определению роли разных классов в русской и международной революции. Обогащенный этими уроками, пролетариат пробьет себе дорогу к свободному союзу с социалистическими рабочими всех стран, раздавив ту гадину, царскую монархию, против которой Герцен первый поднял великое знамя борьбы путем обращения к массам с вольным русским словом.

«Социал-Демократ» № 26, 8 мая (25 апреля) 1912 г.

Печатается по тексту газеты «Социал-Демократ»

Голодовка 30 миллионов крестьян снова и снова оживила вопрос о положении крестьянства в России. Обыкновенно в рассуждениях об этом вопросе упускают из виду главное, именно соотношение крупного, главным образом, дворянского, помещичьего землевладения с положением крестьянства. На это главное мы и хотим обратить внимание читателей.

В 1907 году была издана министерством внутренних дел «Статистика землевладения 1905 года». По этим официальным данным, которые уже ни в каком случае нельзя заподозрить в пристрастии к крестьянам, можно составить довольно точное представление об одной из главных причин голодовок.

Правительственная статистика определила в 50 губерниях Европейской России количество земли в 395 миллионов десятин. Но эта цифра не дает картины действительного положения вещей, потому что в нее входит свыше 100 миллионов десятин казенных земель на дальнем севере, в губерниях: Архангельской, Олонецкой и Вологодской. Для сельского хозяйства земли эти большей частью непригодны; это – тундры и леса далекого севера. Обыкновенно ссылаются на эти земли только для того, чтобы затемнить действительное распределение той земли, которая в состоянии служить для сельского хозяйства.

Вычитывая эти земли, получаем общее количество годной земли в 280 миллионов десятин (с округлением).

Из них земли частновладельческой считают 101 миллион десятин, а надельной – 139 миллионов. Надо выделить крупное помещичье и мелкое крестьянское землевладение. О крупных имениях правительственная статистика сообщает такие сведения:

Эти данные неполны, так как не сосчитаны ни удельные земли, ни земли крупных торговых обществ и тому подобное. Но все же главное о русском помещичьем землевладении мы можем узнать из этих данных. Семьсот помещиков имеют 21 миллион десятин, то есть почти по тридцать тысяч десятин каждый.

Меньше, чем 28 тысяч помещиков имеют 62 миллиона десятин земли, то есть в среднем по 2200 десятин на каждого. Необходимо добавить сюда удельные земли – их считают свыше пяти миллионов десятин. Затем более трех с половиной миллионов десятин земли принадлежит 272-м «торгово-промышленным, фабричным и прочим» товариществам. Это, несомненно, крупные имения, – главная масса их сосредоточена в Пермской губернии; здесь девяти таким товариществам принадлежит почти полтора миллиона десятин земли (точная цифра: 1 448 902).