Александр Шуваев: Украинский скальпель

4. Современные деньги

Выше перечислены основные базовые причины, влияющие на ценность (покупательную способность) денег. Все это хорошо известно и может считаться «общим местом», просто, может быть, дано в доморощенной системе терминов. И во всем этом нет даже намека на разрешение главного вопроса: имеют ли деньги реальную (хоть и переменную по величине) ценность или же представляют собой в наше время чистую условность, этакую пустоту во множестве оберток.

К сожалению, совершенно обойтись без «умностей» все-таки не удастся. Например, для решения вопроса о том, имеет ли нечто «реальную ценность», надо хотя бы определиться с вопросом: что такое «реальная ценность». И если бы только это. Четкого, однозначного ответа о реальной ценности денег, похоже, все-таки нет. Но существует некий кончик нити, которая представляется перспективной.

На sfmlib.ru мне пришлось встретиться с одним знаменательным произведением. Фабула стандартная: попадание нонешнего специалиста в прошлое на предмет изменения чего-то, что очень не нравится автору в настоящем. В данном произведении это был компьютерщик с «джентльменским набором» (ноут, смартфон, и куча деталей для организации или наладки стандартного ВЦ. Изменение, — выход советской электронной промышленности на передовые позиции в 60-е, как раз тогда, когда там начался застой и отставание. Вещь средняя, но автор — честный человек. Не смог или не захотел совсем уж гнуть фабулу под свои желания. Под процветание социализма советского образца без того, чтобы он не потерял самоидентичность.

В общем, в какой-то момент, впихнул-таки невпихуемое, но получилось что-то не только не вполне убедительное, но и как-то не слишком блестящее. В конечном итоге, наиболее фундаментальной причиной, о которую разбивались все его старания, стала система формирования цен при социализме. Социализм, — это такое справедливое общество, где насущно необходимое должно быть доступно для всех. А, следовательно, у каждого должно хватать денег на хлеб, воду, две пары штанов, телогрейку и сапоги. А еще — на ОТАПЛИВАЕМОЕ помещение, с площадью хотя бы 5–6 метров на человека. Это — должно было иметь потребительскую цену, доступную для всех, кто не злостный бездельник, и это — одна из основ социализма. А вот дешево ли все это на самом деле, учитывалось только во вторую очередь. А хлеб и жилье в нашей стране с ее климатом НЕ МОГУТ быть дешевы. Стены в 3,5 — 4 кирпича, а не в 0,5 — 1, как в США. Безумное количество горючего, стали и т. п. — на обогрев жилищ зимой. И простейший комплект зимней одежды всяко гораздо дороже простейшего комплекта одежды летней (футболка-шорты-вьетнамки). А хорошая медицина и хорошее образование не бывают дешевы нигде. Люди платят за все это меньше, чем оно того стоит, а это влечет за собой дотации. По сути, чиновник решает, сколько кинуть на жилищное строительство, а сколько — на сельское хозяйство, а это и определить трудно, и велик соблазн дать по минимуму. Дареному коню (бесплатное здравоохранение с образованием, грошовая квартплата, хлеб и молоко по символической цене) в зубы не смотрят, пусть будут довольны. Поэтому как раз те, кто делал самое нужное (крестьяне, строители, врачи, учителя), получали по минимуму. Без всякой надежды жить в достатке, без перспективы на зажиточную жизнь. Кое-кто — мог, но не благодаря социализму, а вопреки, и их преследовали и наказывали. Благодаря произвольной, искусственной структуре цен из самых нужных для людей отраслей постоянно вымывались самые лучшие работники. Приличные работники. Работники вообще (массовый драп из деревень после отмены паспортного рабства). Чудовищное количество пищевого зерна, — за «москвич», никак не связанное с трудом, потребным на производство того и другого. Двадцать пять тысяч буханок хлеба по одному кг за 14 копеек, за «жигули», поначалу стоившие (могу ошибиться) около 3500 рублей. Именно это и называется «диспропорция»: когда того, что нужно, — впритык и «берите, что есть», а чего-то, наоборот, производят слишком много и, таким образом, омертвляют труд. Рынок в исходном варианте регулировал структуру производства: часть горшков не проданы, а кувшинов не хватило на спрос, сделаем меньше горшков больше кувшинов. Это позволяет омертвлять меньше труда, и увеличивает производительность общества в целом. Работа механизма никогда не была идеальной или хотя бы близкой к идеалу, но была именно работой, — удалением от хаоса. Трудно сказать, в какой мере достижимым, но явным пределом такой работы является установление единой и всеобщей системы цен.