Теперь в Новоафонском монастыре на литургии поминают уже не патриарха Кирилла, а патриарха Варфоломея, хотя последний отнюдь не является по отношению к Абхазии правящим архиереем.
За минувшие с тех пор 3 года никто больше ни разу не озвучил мысль о переходе Новоафонского монастыря под юрисдикцию Константинополя.
Я написал это ещё до того, как Анкваба свергли. То, что произошло, в основном подтвердило мои выводы. По европейским меркам это был государственный переворот. В Абхазии иначе интерпретируют эти события: «Анкваба изгнали».
Аслан Куцниа написал мне по этому поводу: «Арсланбей не был отцеубийцей. Это была версия русских и советских историков. В 10‑й школе Сухума, где я учился, висела на стене такая картина. Келешбей стоит со свечой у раскрытого окна, видать бедолага, хотел разузнать, что там за шум во дворе, а сзади выскакивает подлый Арсланбей в бурке с обнаженным мечом. Всё в духе исторического реализма. Потрясающая картина. Сын, конечно, возглавил восстание, но не лично же порубал папу. Кто нам теперь расскажет, при каких обстоятельствах и кто его убил? Может быть Келешбей был не со свечой в руке у окна, а с мечом и во дворе? Суть в том, что заклятие «отцеубийц» должно было отвратить последующие поколения от почитания этого абрека». Сейчас пока не буду с этим спорить. Мне нравится, что в моё повествование вдруг неожиданно врывается живой абхазский голос.
Кое–кто всё же смог раззадорить абхазов. Об этом — дальше (Очерк «Имперское мышление», глава «Разговор с Дауром»)
К моему удивлению, этот очерк был благосклонно и дружелюбно воспринят многими абхазами. Были, например, такие комментарии: «Прекрасная статья, очень адекватная и в полной мере отражающая состояние дел в Абхазии». «Очень поражен вашими статьями об Абхазии, настолько всё правдиво, настолько ваши статьи пропитаны абхазским духом. Я поражен, честное слово». Я и сам был поражен этими словами. Несколько раз прозвучало: «Не со всем, конечно, можно согласиться». Это само собой. И сам, порою, готов с собою спорить. Впрочем, законную порцию полагающегося мне раздражения я получил по поводу следующего очерка.
Аслан Куцниа написал мне по этому поводу: «О. Дорофей и о. Андрей — не смутьяны, они полны смирения перед волей Господа, но эта же воля Господа говорит им, что народ нельзя оставлять без окормления, нужен автокефальный епископ, из абхазов. Кстати, чья целиком и полностью это заслуга, что литургия велась на абхазском? Издательство «Стратофил» не мало сделало для просвещения современных абхазов, так же, как и училище при Новоафонском монастыре. Это дело рук не о. Виссариона со товарищи. Да разве только это? По делам их узнаете их». Эту точку зрения разделяют в Абхазии многие.
Аслан Куцниа пишет: «Позвольте вам возразить, Сергей. Я православный, но мы действительно не делим абхазов по религиозному признаку, и вовсе не для того, чтобы поворачиваться к России христианским боком, а к Турции — исламским. Может быть, в Сухуме, на набережной, вы не встретите мусульман в папахах, с бородами и четками в руках. Тех, кого вы видели, вы безошибочно определили, как не местных. Пусть так. Мой товарищ бреется каждый день, папахи не имеет, но он позиционирует себя, как мусульманин. Не мне и не вам ему указывать, насколько правоверным он является. Вы заговорили об истории ислама в Абхазии. Всё так, ислам по началу был воспринят у нас только верхушкой общества, но вы упустили тот факт, что ислам у нас ни когда не принимал агрессивных форм, турки дальновидно предпочитали мягкую форму ислама, поскольку их присутствие здесь было номинальным. Насчет строительства мечети. Не так уж единодушны политики в этом вопросе. Экс–президент Анкваб не возражал, но вопрос упирался в место для строительства. Он настаивал, чтобы в городе не было мечети и вовсе не при равнодушии к этому вопросу самих мусульман. Как бы мало их не было, они много раз просили об этом. Поскольку мы христиане, то не возражаем, чтобы наши братья молились Господу, как им Бог на душу положит. Я ответил Аслану: «Действительно, каждый человек имеет право считать себя тем, кем захочет. Но и меня ни кто не лишит права думать по этому поводу то, что я считаю нужным».
Мне передали слова одного знающего авторитетного абхаза, который сказал, что я ошибаюсь: апаимбар — не ангел, а пророк. Тогда я не был готов к продолжению этого разговора, а теперь имею сообщить следующее. Слова верховного жреца Заура Чичба, содержащие утверждение, что апаимбар — ангел, взяты мною из работы доктора исторических наук, старшего научного сотрудника ИВ РАН Александра Крылова «Религия современных абхазов — реликт прамонотеизма». В его тексте это не прямая цитата, но он пишет: «Излагаемые ниже сведения о традиционной религии абхазов даются в основном со слов Заура Чичба». Будучи сам не согласен со многими выводами господина Крылова, всё же не думаю, что доктор исторических наук мог сколько–нибудь значительно исказить то, что узнал от верховного жреца.
Читать дальше