Тьерри Янсен - Тьерри Янсен - Испытание болезнью - как пережить рак груди

“Хуже всего было, когда во время обхода молодые врачи заявлялись ко мне в палату целым отрядом, — рассказывает Мари-Лор, физиотерапевт по специальности, лежавшая в больнице во время курса химиотерапии. — От прикосновения их резиновых перчаток к коже — представляете, они надевали перчатки! — я цепенела. У меня было ощущение, что я — какая-то невообразимая мерзость, от контакта с которой надо всеми силами предохраняться. Они что, боялись подцепить от меня рак? Бедняжки. Я от всей души желаю им никогда не заболеть ничем серьезным. Если бы они знали, как их отношение унижает! Но они не могут этого знать, потому что этому тоже в институте не учат”.

“С тех пор как я сама полежала в больнице, — рассказывает Клер, врач-радиотерапевт, — я стараюсь оберегать своих пациентов от всякого лишнего стресса. Потому что теперь я знаю, как вредна тревога для того, кто болен. По многу дней ждать результата исследования, а потом узнавать, что твою карту где-то затеряли; задавать врачу жизненно важные вопросы и получать на них лишь уклончивые или пустые ответы; искать на лицах людей, которые тебя лечат, хоть малейшие признаки воодушевления, но видеть одно лишь беспокойство… Это ужасно! В начале своих мытарств я полагала, что все это происходит только со мной. Но очень быстро мне стало ясно, что большинство женщин, которых, как и меня, лечат от рака груди, оказываются буквально перемолоты больничной машиной. Теперь, когда мне пришлось самой бесконечно ждать и терпеть, я поняла, что значит быть пациенткой.

“Скольких конфликтов и поводов для фрустрации можно было бы избежать, — говорит Сеголен (психолог, 46 лет), лечившаяся от рака груди десять лет назад. — Для этого нужно только, чтобы медработников учили искусству человеческого общения. Подумать только, будущим врачам не рассказывают даже о том, как выглядят в их отношениях с пациентами такие простые вещи, как перенос и контрперенос. А ведь это азы современной психологии. Очень важно их учитывать, потому что пациенты, как и все люди, часто бессознательно смешивают человека, который руководит их лечением, с отцом или матерью, братом или сестрой, другом или врагом из собственного прошлого. И наоборот, эмоции, которые пациенты вызывают у медиков, иногда становятся поводом для неадекватной реакции со стороны последних. У врача нередко возникает впечатление, что перед ним некий знакомый человек, с которым у него прежде уже был эмоциональный конфликт. Так, например, когда пациентка, потрясенная сообщением, что у нее рак, выражает недоверие и пытается отрицать очевидное, раздраженный врач нередко думает: “Эта женщина не хочет слушать доводов разума, она ничего не понимает. Тем хуже для нее!” Или когда чуть позже она испытывает чувство гнева и обиды, пытаясь найти причину или виновника своей болезни, бывает, что врач немедленно наклеивает на нее ярлык “совершенно невозможной, агрессивной особы, от которой ничего не добьешься”. Любой хороший психотерапевт должен уметь работать с феноменами переноса и контрпереноса, если он хочет действенно помочь своему пациенту. Разве не должен хороший врач быть еще и хорошим психотерапевтом? Для того, кто интересуется связями между телом и духом, это совершенно естественно. Но приходится признать, что в этом вопросе современной медицине еще предстоит проделать большой путь”.

“Тому, кто сам перенес тяжелую болезнь, влияние мыслей и чувств на состояние организма кажется настолько очевидным, что просто невозможно понять, почему же наша медицина так упорно продолжает игнорировать эту реальность, — говорит Кристина, со времени своей болезни ставшая активным борцом за изменение методики лечения онкологических больных. — Однажды, возможно, будет доказано, что часть фиксируемых статистикой различий в эффективности лечения связана с психологическими факторами, которыми в настоящее время медики пренебрегают. Настанет день, когда мы перестанем провоцировать у наших пациентов стресс и тревогу, а будем стараться помогать им с сочувствием, пониманием и оптимизмом”, — добавляет она с воодушевлением. Слова Кристины часто вызывают у ее коллег насмешливые гримасы и снисходительные улыбки. Однако она не устает напоминать им, что крысы с раковой опухолью, подвергнутые воздействию электрических разрядов, выживают только в том случае, когда могут избегать ударов током, нажимая на рычаг. Если их лишить этой возможности, животные приходят в уныние, их иммунная защита рушится, и рак стремительно распространяется по организму [7]. “Конечно, люди не крысы, — заключает Кристина, — но разве это значит, что они не нуждаются в гуманном обращении?”