Н. Денисов - Огненный крест

И как испакостилось, как деградировало «просвещенное» человечество в сравнению с не столь и далёкими в веках племенами Нового Света, в уродстве своем, в жестокости истребив их огнём и мечом. Далеко-далёко, в веках еще Содома и Гоморры, скомпрометировав себя христопродавством, торгашеством, поклонением «золотому тельцу», позднее, встретив в Новом Свете племена нравственностью и чистотой духа равные Богу, человечество не потер пело свидетелей своей низости.

И не будет у меня сочувствия, жалости к сим многочисленным варварам, если и они удостоятся гибельной участи исчезновения с лица Земли нашей. Может быть, тогда и восторжествует справедливость? При Втором ли пришествии Христа? Страшном ли Суде? Иль просто – при погибельных итогах «прогресса»?!

...На заре, выйдя в глухой дворик с высокими каменными стенами, я забыл об этих ночных размышлениях. По кафелю дворика там-сям чешуился залетевший извне палый лист чужого дерева. Белочка, прячущаяся днем в густоте окрестных деревьев, ночью посетила одинокое гранатовое деревце на волковской территории, порезвилась и набедокурила: перегрызла черенок поспевающего плода. Плод упал, раскололся, окрасив место падения рубиновым соком.

Я взял свернутый в бухту резиновый шланг, лежавший у стены, открутил вентиль водопроводной трубы, по-матросски стал смывать с кафеля двора остатки тропической ночи.

Позвонил отец Сергий из Валенсии, настоятельно позвал приехать. Отец Сергий Гуцаленко женат на родной сестре Волкова Ольге Григорьевне, так что приглашение совпадало и с желанием родственников повидаться. А меня – познакомиться с человеком, который, как заметил Георгий Григорьевич, «несмотря на сан священника в местной православной церквушке, человек жесткий в оценке происходящих в мире сегодняшних бед и в отношении к тем, кто, по его разумению, творит эти беды!»

Вот опять мы, как несколько дней назад, сплоченной троицей – Волков, Ольховский и я – едем горной дорогой в сей провинциальный городок. Он, по словам спутников, в пяти-шести часах езды от столицы. Кто ездил горными дорогами, может представить по лаконичным деталям, мелькающим за боковыми стеклами авто, каменистую, степную, лишенную ярких красок местность. Подъемы, спуски, порой крутые и опасные, зачастую заканчивающиеся картиной дорожных столкновений, аварий и сопутствующими им невообразимыми пробками из столпотворения машин – грузовых и разнокалиберных легковушек. Особенно – при въезде в узкий, вырубленный в скале, тоннель. Потом вдруг опять крутой подъем, а с вершины – величественная панорама долины и дальней вершины, по склонам которой горят пожары, а их, как известно из предыдущих в этом дневнике строк, никто не тушит. Далее на склоне горы мелькнет деревня с возделанной плантацией кукурузы, а ниже, в очередной долине, и плантацией сахарного тростника.

На мои вопросы, касающиеся и жизни деревенек, и возделанных плантаций, спутники дают доступную им информацию общего характера. А вот о том, какие существуют здесь способы захвата и заселения «свободных территорий», друзья живописуют – в который уж раз! – в разных красках и подробностях. Впрочем, все эти ловкие способы самозахвата крестьянами участков сводятся к тому, что под покровом ночи человек на примеченном заранее клочке земли возводит хижину. То есть ставит четыре столба с перекладинами, покрывает их кровлей: куском фанеры иль объёмными листами растений. Загодя договаривается с частным водителем, покупает ему ящик пива за труды. И шофер подвозит на участок необходимое: куски картона, жести, обычно подобранные на свалке, какие-нибудь палки, осколки досок – бросовый «стройматериал». И за ночь бедняцкая хижина готова! Постепенно или сразу в одну ночь возникает деревенька из нескольких семей. Самозахват происходит с учетом близкого водоема или водопроводной колонки, газопровода и электролинии. В газовой трубе сверлят дырки, ставят свои краны, крючками цепляются за электропровода. Словом, возникает поселение с полным набором необходимых, обеспечивающих жизнь людей коммуникаций.

Особенно много таких захватчиков, рассказывают спутники, проникает из соседней Колумбии, где уровень жизни ниже, чем в Венесуэле. И конечно, думаю я, о чем наслышан и начитан, у пассионарных колумбийцев искусней и наглей партизанские методы борьбы за выживание.

Любопытная подробность. Если хозяин земли, а нынче ничейных земель в Венесуэле почти нет, намерен согнать захватчиков, то по закону он должен оплатить им переезд на новое место.