Андрей Солдатов - Битва за Рунет - Как власть манипулирует информацией и следит за каждым из нас

Пока Сноуден прятался от журналистов, российским спецслужбам удалось пробить серьезное расширение своих возможностей по контролю над интернетом. Осенью 2013 года Минсвязи обнародовало новые технические нормативы СОРМ, которые требовали от операторов и провайдеров хранить всю информацию в течение двенадцати часов в специальном буфере, на случай, если эти данные потребуются ФСБ. Этот же документ требовал от провайдеров обеспечить спецслужбам возможность перехвата почтовых сервисов Gmail и Yahoo! и сообщений сервиса ICQ. Цель новых требований была очевидна: распространить СОРМ на зарубежные сервисы.

Однако публикация новых требований вызвала неожиданную реакцию. «Вымпелком», одна из крупнейших российских телекоммуникационных компаний, публично и отважно осудила планы властей по расширению возможностей СОРМ. «Вымпелком» отправила письмо Минсвязи, называя предложенный план антиконституционным. В свою очередь, холдинг Mail.ru заявил, что требование хранить данные в течение двенадцати часов «нарушает Конституцию РФ, в частности на неприкосновенность частной жизни, тайну переписки, телефонных переговоров… а также противоречит ряду федеральных законов и кодексов» {213}. Помимо этого сервис отмечал, что создание и содержание подобной базы обойдется не в 100 миллионов долларов, как примерно оценила расходы «Вымпелком», а в куда более крупную сумму – около 400 миллионов. «Это потребует примерно 30–40 петабайт данных на весь Рунет каждые 12 часов», – заметил вице-президент и технический директор Mail.ru Владимир Габриелян. Антон Носик предупреждал пользователей, что новые требования СОРМ ударят непосредственно по их кошельку и им придется платить за интернет-услуги гораздо больше.

Впрочем, все эти протесты не заставили Кремль пересмотреть планы. 16 апреля 2014 года министр связи подписал приказ о вступлении в силу новых правил СОРМ. Согласно приказу, операторы должны были установить все необходимое оборудование до 31 марта 2015 года. Требование сохранять данные в течение 12 часов осталось {214}. Чиновники Министерства связи признавали, что новые черные ящики СОРМ будут использовать технологию DPI {215}. Спецслужбы добились того, что две технологии электронной слежки – российская и западная – наконец объединились.

17 апреля 2014 года Путин проводил очередную «Прямую линию». С прошлого года многое изменилось: успех сочинской Олимпиады и аннексия Крыма вызвали в стране небывалый прилив патриотизма на фоне антизападных настроений. Рейтинг популярности президента снова был на подъеме.

Как и всегда, «Прямая линия» транслировалась в прямом эфире главными телеканалами и радиостанциями. Все происходило по утвержденному сценарию: «линия» началась со звонков из Крыма – посланий местных жителей в стиле «спасибо вам, господин президент, от лица всего крымского народа» и т. п. Время шло, и вдруг одна из ведущих в студии, в чьи обязанности входил прием телефонных звонков, обратилась не к Путину, а к телезрителям, заявив:

– У нас есть неожиданное, я бы даже сказала, сенсационное видеопослание. Мы получили его от человека, который совершил настоящую информационную революцию, разоблачив слежку за десятками миллионов людей по всему миру.

Она сделала театральную паузу.

– Владимир Владимирович, свой вопрос вам задает бывший агент американских спецслужб Эдвард Сноуден!

– Как же без этого? – улыбнулся Путин.

На экране появилось лицо Сноудена, звонившего по Skype. Первое слово – «здравствуйте!» – он произнес по-русски. И продолжил по-английски:

– Я хотел бы задать вам вопрос о массовой слежке за онлайн-коммуникациями и массовом сборе частной информации разведывательными и правоохранительными службами. Не так давно в Соединенных Штатах Америки два независимых расследования Белого дома, а также Федеральный суд пришли к выводу, что такие программы неэффективны в борьбе с терроризмом. Выяснилось также, что они приводят к необоснованному вторжению в частную жизнь рядовых граждан – людей, которые никогда не подозревались в каких-либо правонарушениях или преступной деятельности; а также, что такие агентства при проведении расследований располагают средствами, которые в куда меньшей степени вторгаются в частную жизнь граждан, нежели такие программы. Я слышал мало общественных дискуссий о российской практике массовой слежки. Поэтому я хотел бы спросить вас: занимается ли Россия перехватом, хранением или каким-либо анализом коммуникаций миллионов людей, и считаете ли вы, что простое повышение эффективности разведки и правоохранительных органов может оправдать помещение под наблюдение не отдельных субъектов, а общества? Спасибо {216}.