Дмитрий Юрьев - Режим Путина. Постдемократия

Книга Дмитрия Юрьева ставит перед читателями сложнейшие проблемы, связанные с необходимостью посмотреть на постоянно трансформирующуюся систему власти в нашей стране. В ее, во-первых, эволюции за последние пятнадцать лет и, во-вторых, в ее актуальности. Предпринимается попытка представить и обсудить самый масштабный, самый серьезный вызов, который стоит перед всеми нами, перед страной и, может быть, даже перед человечеством – если считать Россию его существенной частью.

Сумеет ли Россия ответить на этот драматический вызов? И есть ли для этого необходимые ресурсы и рычаги? Перед вами – книга чрезвычайной трезвости в анализе всех составляющих социального развития страны. Нелицеприятная, жесткая в формулировках, дающая диагноз практически всем силам, определяющим социальные процессы последнего времени, эта книга ставит те самые вопросы, которыми задается сегодня не только каждый аналитик, гуманитарий, философ, политтехнолог или член политического класса, но и самый обычный человек, способный задумываться о собственной жизни и настоящем моменте.

Мне не очень нравится слово «режим» в названии – поскольку оно, особенно в советской традиции, отягощено рядом негативных смыслов (а это важно – нам потребовалось почти пятнадцать лет, чтобы вычерпать негатив, отягощающий такое понятие, как, например, «бизнес»). «Режимом» называли противоестественную, неправильную власть, то, что не укладывалось в представления о «власти миллионов». «Системный проект Путина» – так бы я определил то, о чем пишет Дмитрий Юрьев. Рассматривается и закономерность появления этого проекта, и его гигантские заслуги, и бесконечные драмы, связанные с его имплантированием в социокультурные матрицы протофеодальной российской реальности.

Мне показалась очень важной тема, которая обсуждается на протяжении всей книги – тема потенциального выхода на объяснение смуты, тема «опричной природы» наших властно-общественных отношений. «Несостоятельность элиты, распад интеллигенции снова ставят страну на грань смуты» – эта короткая формулировка связывает перспективу смуты с огромным количеством источников формирования разного рода социальной, идеологической и – шире – мировоззренческой «туфты» (это – тоже формулировка из книги) и видится мне существенной, потому что я тоже считаю, что «туфта» – это особая форма столь привычного и столь опасного для России вечного воровства.

Есть еще один тезис, который я не встречал ранее и который поначалу может показаться критическим, даже обличительным по отношению к «системе Путина» – точный и по-юрьевски образный тезис об «узурпации ответственности»: «над страной нависает призрак солипсизма», институт главы государства не имеет собеседника, кроме самого себя. Эта, казалось бы, объективная и наглядная ситуация, которую весь интеллектуальный класс России фиксирует на протяжении нескольких последних лет, в книге Юрьева возникает и формулируется как трагическая. Это кажется мне не менее актуальным, чем другой тезис – о том, что «проблема преемника», в которую на ближайшие два-три года втягивается весь истеблишмент России, – проблема если не ложная, то, по крайней мере, второстепенная по сравнению с ответом на важнейшие вызовы, связанные с формированием новой социально-политической реальности в России. То, что в ближайшие месяцы и годы все будут жевать как проблему номер один, по Юрьеву – абсолютно вторично. Проблема преемника может обсуждаться лишь постольку, поскольку само общество – в том числе с помощью Путина – окажется способным найти ответ на вызов новой социально-политической и социально-культурной реальности, на новые мировые контексты. Имеет значение лишь то, сумеет ли Путин как лидер «системного проекта» осознать то, что в книге называется «балансом интересов», и выстроить систему своих действий именно как проект.

Какие-то моменты Юрьев только констатирует. Это, прежде всего, отсутствие на горизонте политических фигур, сомасштабных таким ее разным демиургам, как Ельцин и Путин. Сегодня ни в окружении президента, ни в какой-либо субкультурной среде (интеллектуальных, художественных, экономических «кланов»), не видно лидеров, обладающих тем колоссальным ресурсом воли и ясновидения, который, как об этом говорил де Голль, необходимо иметь для того, чтобы из самой постановки вопросов и просветленного их понимания возникал проектный и деятельный ресурс изменения нашей национальной истории.