Борис Ефремов - Душа человека в вечности Эссе

* * *

Казалось бы, тема нашего эссе – душа человека в вечности – предполагает анализ только того вечного пребывания в Боге, которое не должно касаться жизни земной, случившейся по вине наших предков. Но поскольку она случилась и наложила страшный отпечаток на род человеческий, мы, хотя бы кратко, должны рассмотреть и земное бытие. Без этого нам не понять две небесных дороги – дороги в рай и дороги в ад, две величайших противоположности.

Жизнь в раю до грехопадения предполагала существенные, но всё-таки не противоположные отличия от ангельского и Божьего бытия. Ангелы были такими же духами, как Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой, разве чуть более плотными. Созданы они были по образу и подобию Творца. Обладали разумом и волей, понятно, не такой всеохватной мощи. Могли постигать тайны и закономерности, сотворённые Троицей в шесть первых земных дней. Способны были восторгаться мудростью сотворения и красотой мира. Благодарность их Творцу не знала границ. Они прославляли Его в бесконечных гимнах и песнопениях. Бог был вездесущ. И ангелы могли в одно мгновение оказаться в любой точке вселенной, но только везде быть сразу не могли.

И первые люди были тоже духами, правда, уже с телами неизмеримо более плотными, чем ангелы. Разум и воля несколько уступали ангельским, однако были способны постичь и красоту, и мудрость Божью. Люди уже не могли переселяться, как ангелы, но мысленно могли это делать с такой же быстротой. И чувством благодарности Творцу были наделены без ущерба.

То есть и ангелы, и Адам с Евой могли жить во вселенной и в раю благодатно, счастливо, полной духовной жизнью. И если бы грехопадение и тех и других – нам не пришлось бы отдельно рассматривать жизни земную и небесную. Не было бы причины, необходимости. А они, к несчастью нашему, появились.

Такое уж свойство бытия, что живые существа – и ангелы, и люди – не могут испытать полного счастья, полной благодати, если они хоть в чём-то несвободны, зависят от кого-то, хоть в небольшом, но рабстве находятся от него. Полная радость, полное блаженство – когда всё произошло по воле и желанию ангела или человека. Иного быть не может. И Господь, создавая высшие мыслящие существа, наделил их волей выбора, возможностью насладиться Божественным без малейшего ограничения.

Какова степень наслаждения, блаженства, благодати, может понять только ангел или человек, безраздельно отдающий свою жизнь Отцу Небесному. А чтобы нам, простым смертным, хоть чуточку приблизиться к пониманию, надо, отбросив все предвзятости, почитать откровения Силуана Афонского, одного из сильнейших молитвенников на земле.

«Господь повелевает любить Его всем сердцем и всею душою, – говорит святой, – но как возможно любить Того, Кого никогда не видал, и как научиться той любви? Господь познаётся по действию в душе. Когда Господь посетит, то душа знает, что был милый Гость и ушёл, и скучает душа по Нему, и слёзно ищет Его: «Где Ты, Свете мой, где Ты, радость моя? Следы Твои благоухают в душе моей, но Тебя нет, и скучает душа моя по Тебе, и сердце моё уныло и болит, и ничто более не веселит меня, потому что я оскорбил Господа и Он скрылся от меня».

«Если бы мы были просты, как дети, то Господь показал бы нам рай, и мы видели бы Его во славе Херувимов, и Серафимов, и всех Небесных Сил, и святых, но мы несмиренны, и потому мучаем и себя и других, тех, что живут с нами».

Несмиренность, и людскую, и ангельскую, Господь предвидел, как всё остальное. Об ангельской распространяться не будем, поскольку там случай особый – несмиренность возведена до предельной степени, при которой нет возврата к смирению. Но о человеческой – поговорим. Если бы Господь не знал о духовном падении творений своих, не стал бы создавать планету Земля, а создал бы рай – нечто полунебесное и полуземное. Его вполне хватило бы для вечной жизни Адама и Евы, которые бы счастливо общались с Богом и безгрешными ангелами. Но ведь создал же Землю, с её будущими трудностями и опасностями!

И скажем больше. Нравственное падение человека Он видел не столько явлением случайным (нет в Божьем мире ничего случайного!), сколько закономерным и даже для грешников полезным. Вернёмся к Силуану Афонскому. Как бы он смог оценить Божественную благодать, если бы всей болью сердца не ощутил её потерю? И соответственно – как бы ощутили Адам и Ева всю горечь утраты райской жизни, с ее благостными общениями с Господом и безгрешными ангелами? Думаю, уже в раю проявился, как в дальнейшем постоянно действующий и открытый Василием Великим, закон искушения, суть которого заключается именно в том, что человек начинает сомневаться в истинности своей веры в Бога, предается безверию, но потом вновь приходит к Богу, еще больше осознавая, что без Бога не до порога, не до жизни человеческой.